Идущий в ад попутчиков не ищет
Моё одеяло тихо шевелится: вдох-выдох, вдох-выдох... Оно продолжает лежать ровно, спокойно, не выказывая никакого интереса к окружающему миру и никак не реагируя на мою фразу о том, что, вообще-то, это мое место и что у него есть пара минут перед тем как я вернусь. Одеяло продолжает лежать тихо: вдох-выдох, вдох-выдох...
Я вздыхаю и зову его по имени, надеясь, что мне наконец-то уступят место. Мое законное, теплое и уютное место. Одеяло тихо бурчит и немного шевелится. У одеяла появляется лапка. Черная, мягкая, с россыпью белых, седых ворсинок. Лапка недовольно шарит вокруг. Одеяло издает еще одно недовольное бурчание и являет на свет свою мордочку: черную, усатую, заспанную. С сонными голубыми глазками. Недовольно щурясь, "одеяло" отползает в сторону, уступая мне теплое, нагретое с любовью место. Благодарно усмехаясь я быстро забираюсь под теплую ткань. А сонный клубок счастья возвращается под одеяло, которое ему пришлось покинуть. Но теперь он уже на моих коленях, тихо мурлыкая.
Так и проходит наш вечер: книга, я и мое усатое "одеяло".
Я вздыхаю и зову его по имени, надеясь, что мне наконец-то уступят место. Мое законное, теплое и уютное место. Одеяло тихо бурчит и немного шевелится. У одеяла появляется лапка. Черная, мягкая, с россыпью белых, седых ворсинок. Лапка недовольно шарит вокруг. Одеяло издает еще одно недовольное бурчание и являет на свет свою мордочку: черную, усатую, заспанную. С сонными голубыми глазками. Недовольно щурясь, "одеяло" отползает в сторону, уступая мне теплое, нагретое с любовью место. Благодарно усмехаясь я быстро забираюсь под теплую ткань. А сонный клубок счастья возвращается под одеяло, которое ему пришлось покинуть. Но теперь он уже на моих коленях, тихо мурлыкая.
Так и проходит наш вечер: книга, я и мое усатое "одеяло".