Идущий в ад попутчиков не ищет
Я понимаю, что этот фанфик уже старый, и его многие уже, скорее всего, читали, но мне он попался только вчера. Не знаю, как кому, но меня очень даже улыбнуло)))
Что будет, если разозлить Малфоя? (слэш)
Автор: GayShA
Пэйринг: Гарри Поттер/Драко Малфой
Рейтинг: NC-17
Жанр: Romance/Humor
Размер: Миди
Статус: Закончен
Саммари: Что будет, если разозлить Малфоя и какое-нибудь заклятие сработает не так?
читать дальшеЧто будет, если разозлить Малфоя?
Малфой орал. Орал самозабвенно, наплевав на фамильный кодекс Малфоев, в числе прочих приравнивавший к уголовно наказуемым преступлениям гневные вопли, и попутно швырял в Крэбба и Гойла все, что попадалось под руку. Пищавшая что-то в защиту двух гориллоподобных сокурсников Пэнси мелко тряслась в углу.
— Идиоты!! — тяжелый подсвечник с каминной полки просвистел в опасной близости от головы Гойла и рикошетом от стены упал к ногам взвизгнувшей Пэнси. — …….!!! — Драко сбился на непечатную лексику, высказывая свое мнение о предках Крэбба и Гойла до двадцатого колена включительно. — Полудурки недоделанные!!! — Малфой вернулся к персонам перепуганных до полусмерти однокурсников. — ………..!!!!! — он перешел к гипотетическому потомству своих товарищей (тоже до двадцатого колена), и в ход снова пошли такие выражения, которые не пропустил бы ни один цензор, даже под угрозой остаться одному посреди стада взбешенных гиппогрифов. — Да прекрати ты визжать, мопсиха в климаксе!! — рявкнул он на Пэнси и вдогонку словам швырнул последний доступный метательный снаряд — увесистый том по трансфигурации для седьмого курса. Фолиант с устрашающим грохотом врезался в стену рядом с Паркинсон, вынудив ту издать еще один истерический вопль.
Обнаружив, что ничего, пригодного для метания, под руками больше не осталось, Малфой огорчился, испытал по этому поводу новый приступ бешенства, обвел тяжелым взглядом разгромленную слизеринскую гостиную и, одарив напоследок Крэбба, Гойла и Пэнси взглядом, которому хором позавидовали бы Снейп и Волдеморт, вылетел из комнаты в коридор, отправив плечом в нокаут весьма некстати вернувшегося в подземелья Малкольма Бэддока.
«Влюбился в Поттера! Бред какой!» Драко, кипя от праведного гнева, несся по коридору.
«Ну, в общем-то, они не так уж и неправы» зловредно изрек внутренний голос.
«МОЛЧАТЬ!!!»
Кретины! Идиоты! На прошлой неделе на Заклинаниях эти два тупицы умудрились вынести окно профессором Флитвиком (хвала Мерлину, класс находится на первом этаже и профессор не пострадал, хотя Слизерин и лишился сорока баллов). Три дня назад на Зельях эти придурки взорвали котел Драко с практически готовым Веритасерумом (Снейп был в бешенстве. Баллы снимать не стал, зато оба дебила заработали взыскание, а самому Драко пришлось варить зелье заново, на что ушла первая половина субботы). Вчера утром они уронили в камин его сочинение по трансфигурации (в результате сияющая от злобной радости МакГонагалл сняла с факультета двадцать баллов и назначила самому Малфою взыскание). И теперь вот ЭТО!
Драко вспомнил свое, в высшей степени приятное, пробуждение:
— Дра, ты что, влюбился в Гарри Поттера? — ухмылка у Гойла вышла вполне малфоевская.
— Ты бредишь? — поинтересовался Малфой, с опаской косясь на Гойла. Он не знал, как надо вести себя с сумасшедшими.
— Да нет, мы серьезно, — поддакнул Крэбб, довольно скалясь.
— С чего вы вообще взяли подобную ерунду?! — Драко начал терять терпение.
— Ты сегодня ночью так стонал. «О, Га-арри, пожалуйста», — передразнил Гойл, и оба монумента уродству рода человеческого весело заржали.
Первым предметом, полетевшим в Гойла, была его собственная волшебная палочка, неосмотрительно брошенная на столике посреди гостиной, и пребольно угодившая неповоротливой туше прямо в лоб…
«Подумаешь, один раз Поттер приснился!» ярость с новой силой захлестнула Драко.
«И вовсе не один» тут же ехидно пропел внутренний голос.
«Ну ладно, несколько…»
«…раз за ночь на протяжении последних… скольки месяцев?» с готовностью подхватил уже откровенно издевавшийся внутренний голос.
«Скотина!» Драко злился все больше.
«Весь в тебя» веселясь, парировал голос.
Придумать достойного ответа Драко не успел, потому что, вылетев из-за поворота, наткнулся на причину сегодняшней вспышки ярости, предмет тщательно скрываемого вожделения и объект самых откровенных эротический фантазий Малфоя, этого гадкого гриффиндорского очкарика, Гарри Поттера.
* * *
Утро у Гарри началось ничуть не лучше, чем у Драко. Разбуженный криками проспавшего и не успевшего дописать сочинение по Зельям Рона, он первым делом вспомнил вчерашнюю отработку у Снейпа и на него с новой силой накатила тошнота, преследовавшая его со вчерашнего вечера.
На том же уроке, на котором Крэбб и Гойл взорвали котел Малфоя, Снейп, взбешенный до предела, прицепился к зелью Гарри (далеко не худшему в классе, между прочим) и в итоге назначил взыскание и ему. Гарри содрогнулся, вспомнив, что заставил делать старый садист, и, выскользнув из гриффиндорской башни, отправился совершать нетрадиционный утренний променад по Хогвартсу.
Сперва Снейп выдал ему коробку с живыми африканскими тараканами и приказал измерить их и рассадить по разным банкам, попутно умерщвляя омерзительных насекомых путем протыкания головы иголкой и отрывая им крылья, которые надо было складывать в отдельную банку. С этим заданием Гарри справился в рекордные сроки и оставшиеся полчаса ему пришлось драить котлы из-под какой-то особо вонючей гадости (Гарри практически не сомневался, что свежий помет гиппогрифа — ингредиент, представленный в наибольшем количестве).
Погруженный в свои невеселые мысли, Гарри, не глядя по сторонам, шел по коридорам. От изобретения сто тридцать первого способа особо кровавого и мучительного лишения Снейпа жизни (который должен был войти в сборник «Тысяча и один способ расправиться с ненавистным Снейпом», который Гарри планировал выпустить сразу по окончании Хогвартса), его оторвал чуть не сбивший его с ног Малфой, который с совершенно невменяемым видом несся по коридору в халате поверх пижамы.
Несколько секунд они ошарашенно таращились друг на друга. Первым отмер Малфой:
— Какого черта ты тут шляешься, Поттер?! — Гарри, еще больше оторопевший от такой наглости и от того, что Малфой способен так орать, не нашел ничего лучше, чем ответить:
— Гуляю.
Глаза Малфоя сузились, и он сотворил нечто невероятное — рявкнул еще громче:
— Вот и пошел вон отсюда!!
Гарри остолбенел от пронзительности и содержания вопля слизеринца. Потом где-то в глубине души шевельнулось гриффиндорское безрассудство и, вместо того, чтобы поспешно ретироваться подальше от разъяренной фурии по имени Драко Малфой, он оскорбился, о чем и не замедлил сообщить:
— Повежливее, Малфой. Хогвартс пока что…
Договорить он не успел, потому что Малфой зашипел, выхватил из кармана халата палочку, направил на Гарри и, прежде чем тот успел что-либо предпринять, проорал:
— Империо!
Но дальше все пошло совершенно не так, как ожидал слизеринец. Луч заклятья сорвался с конца волшебной палочки, ударил в грудь гриффиндорцу и срикошетил обратно в Драко, отшвырнув его на стену, по которой он и сполз на пол в полуобморочном состоянии.
— М-Мерлин Всемогущий! — выдохнул слизеринец.
— Малфой..? — неуверенно позвал Гарри, осторожно подходя к Драко и заглядывая ему в глаза. — Ты в порядке?
«Нет, бля! В меня ударило собственное заклятие, меня чуть не размазало по стенке и вообще, отвали, придурок!» Драко открыл было рот, чтобы высказать эту мысль вслух, как Поттер обиженно протянул:
— Ну ты и ха-ам.
«Что? О чем эт…» мысль Драко была прервана самым нахальным образом:
— Я помочь хотел, а… — Гарри замер, недоуменно уставившись на, как показалось, окаменевшего Малфоя. Они какое-то время молча таращились друг на друга. Малфой с ужасом, а Поттер — с любопытством. Наконец Драко разлепил пересохшие губы и заикаясь спросил:
— П-Поттер… ты… скажи, ч-что ты… н-не чи-читаешь мои м-мысли… — и снова замер со страхом и надеждой глядя на Поттера.
Гарри с неподдельным интересом и сочувствием уставился на слизеринца. В голове появилась мысль «Малфой, по-моему тебя заждались в Сейнт-Мунго».
— ЧТО-О-О?! — взвился Драко. — Я сейчас устрою тебе Сейнт-Мунго… — он оборвал сам себя и снова сполз по стенке. До него дошло, что Поттер не произнес вслух ни слова.
Лицо Гарри озарилось пониманием, и он улыбнулся.
— Да-а-а, Малфой, соболезную, — протянул гриффиндорец, с трудом сдерживая рвущийся наружу смех. Отработка у Снейпа была забыта, Гарри пришел в редкостно веселое расположение духа.
«Это катастрофа». Среди множества мыслей, вихрем кружившихся в голове у слизеринца, эта выделялась своей ясностью и четкостью. Драко затравленно посмотрел на Гарри.
— Все не так уж плохо, Малфой, — хихикнул Гарри, — может, даже будет весело, — он осекся, увидев, что Малфой начал стремительно багроветь (предварительно побелев), и поспешил добавить примирительным тоном, — торжественно клянусь, что буду не слишком противным внутренним голосом.
Малфой скривился, потом внезапно вскочил, вцепился в Гарри и прошипел:
— Не дай Бог, Поттер, ты хоть где-нибудь заикнешься о том, что произошло… — он замолчал и выразительно посмотрел на Гарри, которого этот взгляд, похоже, ничуть не впечатлил.
— Ты о своей попытке наложить на меня непростительное заклятие, или о том, что я могу читать твои мысли? — кто бы мог подумать, что у Мальчика-который-выжил может быть такая ехидная ухмылка.
Ответить Драко не успел — в конце коридора появилась Гермиона и стремительно двинулась к ним.
— Гарри! Я тебя везде ищу. Ты идешь за… Что здесь происходит? — она подошла и теперь переводила изумленно-вопросительный взгляд с одного на другого.
— Ничего, что тебя хоть как-нибудь касается, Грейнджер, — процедил Драко, одарил Гарри еще одним взглядом из разряда «я предупредил» и, гордо вздернув растрепанную голову, в развевающемся темно-зеленом халате удалился в сторону слизеринских подземелий.
— Гарри? — Гермиона, судя по всему, была твердо намерена вытрясти из него все до последнего слова, и даже больше, но беззаботность тона Гарри и веселье, плескавшееся у него в глазах, заставили ее пересмотреть свое решение.
— Ничего, забудь, Герм. Пойдем на завтрак, я просто умираю от голода.
* * *
Снейп сиял. С ходу наградив Рона взысканием за невыполненное домашнее задание, он пришел в еще лучшее расположение духа и обрадовал учеников письменной проверочной работой. Раздав опросные листы, профессор Зельеделия принялся расхаживать между партами, время от времени улыбаясь каким-то своим мыслям. По тому, какой постной стала физиономия учителя, когда он увидел веселого и весьма довольного жизнью, а не понурившегося и зеленоватого, Поттера, Гарри догадался, что поводом для радости профессора служила его, Гарри, вчерашняя отработка. Он одарил Снейпа самой беззаботной и жизнерадостной из своих улыбок, от чего лицо профессора вытянулось еще больше, а сальные лохмы, которые, казалось, шевелились от общего возбужденно-восторженного снейпова состояния, безжизненно обвисли вокруг бледной физиономии преподавателя. Сопровождаемый тяжелым снейповым взглядом, Гарри проследовал к своему месту.
Опрос был так себе, ничего особо сложного, и гриффиндорцы, естественно, в подробностях осведомленные о вчерашней отработке Гарри, бессовестно благодарили (разумеется, про себя) Поттера, своей зеленоватой и сильно перекошенной физиономией приведшего Снейпа в столь благостное настроение, что он сделал ученикам послабления, в любой другой ситуации ставшие бы поводом для таких предположений, из которых «буйное помешательство» было бы самым мягким и гуманным.
Гарри ответил уже на шестнадцать вопросов, когда ему попалось одно из Симпатических зелий, и Мальчик-который-выжил задумался над ингредиентами. Безуспешно потратив пять минут на попытки вспомнить последний компонент, Гарри по привычке оглянулся на Гермиону и наткнулся взглядом на Малфоя. Слизеринец сосредоточенно корпел над пергаментом, напрочь игнорируя робкие попытки Крэбба, Гойла и Пэнси списать.
«Малфой» позвал Гарри. Драко дернулся как ошпаренный, заехал локтем в ухо Гойлу и злобно зашипел.
«Соскучился?» захихикал гриффиндорец.
«Мерлин тебя за ногу и Черный Лорд за жопу! Поттер!»
«Фу, как грубо. Малфой, ну неужели ты не можешь хоть немного побыть белым и пушистым?» Гарри продолжал мысленно хихикать.
«Ну, чего тебе, Поттер?» Драко проигнорировал высказывание насчет пушистого.
«Поболтать не хочешь?» невинно спросил Гарри.
«Поттер, ты совсем идиот?! Ты мне мешаешь!» возопил Драко.
«Ну так и есть, хам. А между про…» мысленный диалог парней прервал вкрадчивый голос Снейпа:
— В чем дело, Поттер? — профессор возвышался над Гарри черной башней и довольно щурился, — или вы полагаете, что макушка мистера Малфоя испещрена ответами?
Гарри густо покраснел, пожелал Снейпу провалиться и переломать себе все ноги, и, не поднимая глаз, тихо ответил:
— Нет. Я просто задумался, профессор.
— По опыту предыдущих шести с половиной лет я вообще сомневаюсь в ваших способностях думать, Поттер, — фыркнул Снейп. — Минус десять баллов с Гриффиндора.
Снейп развернулся, отработанным движением взметнул полы мантии и двинулся между рядами.
«Проблемы, Потти?» Драко ехидно хохотнул.
«Ну что ты, Дракуля, какие у меня могут быть проблемы с нашим сальноволосым милашкой? Так…» Гарри мысленно пожал плечами.
«Еще раз назовешь меня Дракулей…»
«И что? Наложишь на меня Аваду?» Гарри вновь мысленно усмехнулся. «А не боишься, что тоже срикошетит? Как с Волдемортом? Я уж не говорю о том, что пожизненная прописка в санатории под названием Азкабан тебе будет гарантирована при любом исходе»,
«О, Мерлин! Какой сарказм, Поттер! Я очарован» Драко представил одну из своих фирменных ухмылок.
«Боже, ты невыносим» мысленно простонал Гарри.
«За «Боже» отдельное спасибо, Поттер» усмехнулся Малфой. «А теперь отстань, мне надо работать».
«Еще чего?» съехидничал Гарри.
«Это почему?» искренне изумился Драко.
«Ты мне шесть с лишним лет отравляешь жизнь, а я теперь, значит, по первому же твоему «фи» должен заткнуться?» возмутился Гарри.
«Резонно» нехотя согласился Драко. «Однако, если ты не забыл, мы находимся на уроке, к тому же, сдаем зачет, и, что самое приятное, до конца зачета меньше двадцати минут».
«Ты еще и зануда, Малфой. Ладно, уболтал. Мне нужна ма-а-аленькая подсказка».
Драко пропустил «зануду» мимо ушей. «Давай свой вопрос, чучело безмозглое».
Гарри хмыкнул, но оставил оскорбление без внимания.
«В семнадцатом вопросе… я точно не уверен… последний компонент — толченые зубы месячного василиска или пепел шипов впервые высиживающей кладку самки венгерского шипохвоста?»
«Семнадцатый?.. Это одно из Симпатических?»
«Ага».
«Ну конечно пепел шипов! Потти, ну кто же станет тратить такой редкий ингредиент, как толченые зубы василиска, на такую ерунду, как одно из производных от Симпатических зелий» Драко хмыкнул.
«Спасибо, Дракуля» радостно возопил Гарри. «Ты меня просто спас!»
Драко скрипнул зубами, но промолчал.
* * *
«В общем-то, все не так уж и плохо» думал Драко неделю спустя, лежа под одеялом и медленно соскальзывая в царство Морфея. «Пару раз Поттер даже помог на уроках. Хотя ему самому пришлось помогать намного больше» Драко самодовольно улыбнулся. В первый же день ему удалось убедить Поттера, что постоянное чтение его, Драко, мыслей плохо соответствует понятиям о гриффиндорском благородстве. При этом Драко благоразумно не стал думать о том, что он сам на месте Гарри и не подумал бы оставлять своего врага в покое и, в лучшем случае, просто сидел бы и часами копался в чужих мыслях.
«Иногда Гарри бывает даже забавным» эта мысль посетила уже практически заснувшего Малфоя. «С каких это пор он стал Гарри?» последняя, совсем сонная и ленивая мысль.
«Вот-вот, Малфой, мне бы тоже хотелось знать, с каких это пор я Гарри?»
В момент сон слетел с Драко, он резко сел на кровати и звучно выматерился.
— А? Что? — сонное бормотание Крэбба вывело Малфоя из себя еще больше.
— Спать! — сдавленно прошипел он и, услышав испуганное хрюканье соседа, откинулся на подушки, самодовольно ухмыляясь. Впрочем, его радость была недолгой.
«Ну, так что, Малфой? Или мне тебя теперь Драко звать?» чертов Поттер веселился.
«Чтоб тебя, Поттер… Я сплю… Почти» Драко был готов взвыть в голос. Он ненавидел, когда его тревожили, когда он засыпал — после такого ему требовалось не меньше часа, чтобы снова уснуть.
«Уже не спишь» категоричным тоном заявил Поттер. «Ну, так что там насчет Гарри? Поделишься?»
«Поттер, когда человек засыпает, ему нередко в голову всякие глупости приходят. И вообще, мы, кажется, договорились, что ты не будешь подслушивать мои мысли»
«Извини, Малфой, не удержался. Очень захотелось узнать, о чем думают слизеринцы перед сном. И с каких это пор размышления обо мне стали глупостью?» Поттер, судя по всему, спать не собирался и того же хотел добиться от Малфоя. Слизеринец скрипнул зубами. Ему было, что сказать на тему Поттера и того, что думать о нем может только последний идиот, но так как он сам, судя по всему, входил в число этих идиотов, то благоразумнее было промолчать.
«А что, если они думают о голой Паркинсон?» осведомился Драко «и вообще, Потти, неужели тебе больше не с кем поговорить перед сном? Ну, хотя бы с твоим ненаглядным Уизли?»
«Рон уже спит, он утром будет дописывать сочинение по Уходу» Гарри на пару секунд умолк. Видимо, переваривал слова о голой Пэнси. «А что, Дракуля, слизеринцам так не везет с девушками, что предметом их мечтаний выступает эта мопсоподобная Паркинсон?» он хихикнул.
«Проблемы твоего Уизельника, равно как и судьба его сочинения для этого полугиганта, меня совершенно не волнуют» ответил Драко. «Что касается Пэнси… Я не знаю, может, всякие Крэббы и Гойлы и мечтают о ней. А я предпочитаю таких» он сотворил в воображении обнаженного атлетичного молодого человека, в весьма развратной позе развалившегося на его, Драко, постели.
Ответом ему была тишина. Драко хохотнул «Что, Поттер, не ожидал?» Он представил совершенно обалдевшую физиономию Поттера, каковой она должна была быть именно в этот момент.
«Малфой, ну ты… хммм… ну ты понял…» судя по всему, Гарри пребывал в состоянии шока и Драко снова ухмыльнулся.
«Что я, Потти? И не говори, что ты стесняешься»
«Я?! Малфой, ты в своем уме?» мысленный вопль Поттера был не слишком убедителен и Драко расхохотался.
«Потти! Я таю! Тебя смутил всего лишь голый парень! Интересно, что будет, если я сейчас представлю, что с этим парнем можно сделать в постели?» Драко давно не был так весел. Он вознамерился было представить, что именно можно сделать с этим парнем, но его прервал Поттер.
«Какая ж ты сволочь, Дракуля» ага, Поттер пришел в себя, раз начал на Потти называть его Дракулей. «Все, можешь предаваться своим извращенным фантазиям. Только без меня».
«Поттер!» мысленно заорал Драко «Не смей сбегать! Эй, Поттер! Я к кому обращаюсь?!»
Молчание.
«Ну вот, на самом интересном месте» уныло подумал Драко. Увы, но он вызвать Поттера не мог. Только если тот сам заявится к нему в мысли. «А я собирался с этим мальчиком одну небольшую трансформацию проделать».
Тяжело вздохнув, Малфой представил, что это была бы за трансформация и что, увидь он эту трансформацию, Поттер, скорее всего, отправился бы к праотцам от шока.
Еще немного поворочавшись, но так и не решив, что его прельщает больше — перспектива отправить Поттера в могилу или в собственную постель — Драко, наконец, отбыл в царство Морфея.
* * *
Поттер игнорировал его уже три дня. Он не отвечал на ехидные замечания, не появлялся в его мыслях, в общем, всячески его избегал. А сегодня Драко увидел, как он о чем-то с очень серьезным видом разговаривал с Дамблдором и МакГонагалл.
«Интересно, о чем это они говорили? Жаль, только он может читать мои мысли» внезапная догадка заставила Драко замереть, не донеся вилку до рта. «О, черт!» Он взмолился, чтобы они обсуждали не то, о чем он подумал.
Поймав мрачный взгляд Поттера, он понял, что должен сейчас выглядеть совершенно по-идиотски: замерший, с зависшей на полдороги вилкой и с на редкость ошарашенной физиономией и испуганными глазами.
«Спокойнее, Малфой» приказал он себе «демонстрировать свои эмоции нельзя. Ты и так нагородил выше крыши за последние десять дней» он сосредоточился на еде, стараясь не смотреть по сторонам, но мысль, что Поттер мог рассказать Дамблдору и МакГонагалл, не оставляла его в покое.
Морально приготовившись к вызову в кабинет директора, он на негнущихся ногах отправился на Защиту, но на выходе из Большого Зала его перехватил Снейп:
— Мистер Малфой, директор просил вас после обеда зайти к нему в кабинет.
Драко похолодел. Все, его сейчас исключат. Может, посадят в Азкабан. Отца инфаркт хватит, если он узнает. Что делать? Ударить исподтишка по Снейпу каким-нибудь парализующим заклятием и сбежать? И куда? В колдовском мире спрятаться невозможно, а в мире маглов он и недели не проживет без того, чтобы не устроить массовую резню.
Они подошли к горгулье, закрывавшей вход в кабинет Дамблдора. Последний шанс бежать, но Драко, так и не решившись ни на что, просто последовал за Снейпом.
В кабинете Дамблдора, помимо самого директора, были еще МакГонагалл и, о ужас, его отец. Драко почувствовал, что больше всего ему сейчас хочется упасть в обморок и не приходить в себя в ближайшие пару лет. Но обморока не случилось и он, мысленно прокляв Поттера, воспользовался предложением Дамблдора, плюхнулся в кресло и решил отмалчиваться, пока это возможно.
— Здравствуй, Драко, — отец был напряжен. Драко это почувствовал и начал впадать в панику. Сил хватило только кивнуть в ответ.
Дамблдор с интересом посмотрел на Драко, потом на Люциуса, а потом на Снейпа. Повинуясь кивку директора, декан Слизерина начал говорить:
— Драко, возможно, ты догадываешься, почему тебя вызвали, — Драко напустил на себя самый безразличный вид, какой только мог, и выжидательно уставился на Снейпа, всем своим видом демонстрируя полнейшее неведение. — Тебя, должно быть, удивляет присутствие здесь твоего отца. — Снейп умолк и посмотрел на Люциуса.
— Я здесь по любезному приглашению Дамблдора, — заговорил тот, — дело в том, что последние события заставили меня пересмотреть свою позицию.
«О чем это он? Как попытка наложить на Поттера Империо связана с его позицией? Или ему удалось, во избежание громкого скандала, добиться моего перевода в Дурмштранг?»
— Видишь ли, — продолжил Люциус после короткой паузы, — после неожиданной гибели Беллатрикс и еще нескольких близких сторонников Лорда, он, можно сказать, потерял доверие к нашей семье…
Драко не удалось сдержать вздох облегчения — по сравнению с перспективой вылететь из школы потеря доверия Лорда его совершенно не волновала. В конце концов, он никогда серьезно не задумывался о том, что рано или поздно, ему придется выбирать между Волдемортом и Орденом Феникса.
Драко немного отвлекся и теперь обнаружил, что в кабинете стоит тишина, и все выжидательно смотрят на него.
— Простите, я немного задумался, — проговорил он, изображая смущение.
— Я говорил о том, что теперь наша семья становится формально нейтральной, — вздохнув, произнес Люциус. — Я не хочу, чтобы Лорд из-за какого-нибудь недоразумения прервал наш род, поэтому, в обмен на свободу и возможность остаться в стороне, мне пришлось поделиться некоторыми секретами с Министерством и Дамблдором.
— Простите, но какое отношение это имеет ко мне? — не понял Драко. Его мысли были заняты другим.
— Мы хотели узнать, собираешься ли ты со временем перейти на сторону Сам-Знаешь-Кого, — резко сказала МакГонагалл.
— Но это же глупо, — изумился Драко, а декан Гриффиндора слегка покраснела, — даже если бы я и собирался со временем стать Упивающимся, я бы не стал об этом звонить на всех углах! — ситуация показалась Драко забавной. — В любом случае, я никогда серьезно не думал об этом, — он посмотрел на отца, — и, если помнишь, отец, ты мне в свое время говорил, что Малфои служат только самим себе. Я собирался делать выбор в соответствии с этим.
МакГонагалл фыркнула, а директор загадочно улыбнулся. Похоже, именно такого ответа он и ожидал.
— Что ж, Драко, думаю, ты можешь идти на урок, — сказал Снейп. — Профессор Люпин в курсе, что тебя вызвали к директору и не станет штрафовать тебя за опоздание.
Драко, чувствуя невероятное облегчение, шел по пустым коридорам и думал. Нет, он никогда не собирался становиться Упивающимся по собственной воле. Таково было желание Люциуса, которое он, как всякий сын, стремящийся походить на своего отца, собирался исполнить. Но сам по себе, особенно после того, как Малфои фактически дважды предали Лорда… Ни за что. Конечно, примыкать к этому маглофилу Дамблдору он тоже не собирался, а теперь, когда отец объявил о собственном нейтралитете, все шло по наилучшему и наиболее желательному для него, Драко, сценарию.
Он вошел в класс, проскользнул к себе за парту и приготовился слушать Люпина, но в голове тут же прозвучал голос Поттера:
«И что ты решил, Малфой?»
Не в правилах Малфоев прямо отвечать на вопросы и Драко решил, что исключений для всяких Мальчиков-которые-выжили он делать не собирается.
«Поттер, с чего бы это такое внимание к моей персоне?» он хотел сказать «скромной персоне», но собственное самомнение издало истерический вопль и заставило скромность пропустить.
«Малфой, ну неужели тебе все надо объяснять как младенцу?» мысленно закатил глаза Гарри «и после этого ты называешь меня идиотом».
«Вот и отвали тогда!» оскорбился Драко. С каких это пор всяким там Поттерам разрешается высказывать свое недовольство определениями и эпитетами, используемыми в отношении них Малфоем?
«Слушай, Малфой, перестань вести себя как ребенок» вздохнул Гарри, начиная терять терпение. «Или тебя так задело, что я сделал вид, будто тебя вообще не существует на свете?» добавил он с любопытством.
Драко задохнулся от самой возмутительности такой мысли, но в глубине души понимал, что Поттер прав. Больше всего его пугало то, что Поттер может просто перестать обращать на него внимание.
«Ты не просто идиот, Поттер. Ты хуже, намного хуже!» дабы не дать чертову Золотому Мальчику понять, что именно перспектива быть забытым Поттером его так раздражает и нервирует, Драко принялся мысленно орать на него. «Общий уровень твоего развития неприлично низок даже по сравнению с Крэббом и Гойлом».
«Оставим мое развитие в покое. Всем и так известно, что ты считаешь его отрицательным» парировал Гарри «лучше скажи, что ты ответил Дамблдору?»
«Только чтобы ты отвязался от меня — я не собираюсь лизать задницу Черному Лорду. А так как иных способов служить ему не существует, я остаюсь в стороне. Сами разбирайтесь» Драко был зол из-за того, что пришлось прямо отвечать на поставленный вопрос.
«Мерлин, что я слышу? Твой папаша лизал задницу Волдеморту?» с издевкой протянул Гарри.
«Поттер» яростно зашипел Малфой «иди знаешь куда? Лесом! Без фонаря! Понятно?!»
«Обязательно, Малфой. А раз ты идешь туда же, то буду прямо за тобой. Только не сворачивай, я дороги не знаю» хихикнул Гарри.
«Ненавижу».
«Взаимно».
В голове воцарилась блаженная тишина, и Драко, наконец, смог сосредоточиться на уроке. В эти минуты ему и правда казалось, что он ненавидит Гарри Поттера.
* * *
Прошли еще полторы недели с тех пор, как Гарри перестал игнорировать Малфоя. За это время общение со слизеринцем стало привычкой и более того, Гарри обнаружил, что Малфой далеко не такая омерзительная сволочь, какой хочет казаться. Ему удалось отучить Малфоя называть его Потти, а к вечному сарказму Драко он привык.
Сидя в пятницу вечером в гриффиндорской гостиной и старательно изображая, что он занят написанием очередного сочинения для Снейпа, он думал о предстоящем завтра матче со Слизерином. Точнее, он боролся с соблазном во время игры довести Малфоя до белого каления и свести и без того призрачные шансы слизеринской Ищейки на поимку Снитча к полному нулю. Соблазн был удручающе велик, плохо согласовывался с понятием о гриффиндорском благородстве и теперь взывал к слизеринской половине Гарри, требуя собственной реализации на практике.
Устав от борьбы с самим собой, он решил пообщаться с Малфоем.
«Малфой» позвал он, приготовившись услышать уже привычное «По-оттер» в ответ. Однако реакция собеседника была весьма бурной:
«Мерлин! Поттер, чтоб тебе!» слизеринец был явно не рад появлению Гарри в собственных мыслях.
«Э-э, Малфой, я помешал?» поинтересовался Гарри, смутившись. Он уловил хвост малфоевской мысли, и ему решительно не понравилась эта мысль — она была очень похожа на ту, которую две недели назад продемонстрировал сонный Малфой. Только сейчас в этой мысли наличествовал еще и сам слизеринец и некоторые элементы жанра action.
«Нет, гиппогриф тебя задери!» Малфой негодовал «я, к твоему сведению, в ванной» чуть спокойнее добавил он.
«Ну… э-э-э… я же не в постель к тебе залез» начал оправдываться Гарри.
«Не вижу существенной разницы» взвился Драко. «Мы же, кажется, договорились, что ты вечером не будешь меня доставать»
Но Гарри это не слишком волновало. Раз Малфой в ванной, значит, Малфой голый? Это уже интересно!
«Драко, солнышко, опусти голову» сахарным голосом пропел Гарри.
«Поттер!!!» возмущенно завопил Драко «о чем ты вообще думаешь?!!!» и он, подняв голову, принялся изучать потолок, одновременно стараясь изгнать все свои мысли.
«Малфой, не будь такой гадиной» Гарри обиделся.
«Я, может, и гадина, а ты — извращенец. Нахрена тебе понадобилось меня разглядывать, да еще моими собственными глазами?» осведомился Драко.
«Врага надо знать в лицо» мудро изрек Гарри, одновременно жалея, что срикошетившее заклятие не оставило в себе свойств Империуса.
«Может у тебя лицо и похоже на жопу…» объявил Малфой, оборвав собственную фразу — он не мог подобрать слов и предпочел выразительное молчание.
«Я тебя когда-нибудь придушу» Гарри позабавила абсурдность ситуации — парень, да еще гриффиндорец, пытается заставить другого парня, да еще и собственного врага, посмотреть на самого себя. «И вообще, ты что, стесняешься?»
«Я? Нет, Поттер, забочусь о твоем бесценном здоровье. Не хватало еще, чтобы ты умер от онанизма, а на меня потом повесили твою смерть» съехидничал Драко.
«Ой, да ладно тебе, Малфой» Гарри смеялся «все равно ты рано или поздно подойдешь к зеркалу. А я, знаешь ли, не сомневаюсь, что ты из числа тех самовлюбленных типов, которые перед ним часами вертятся».
«Ах, вот как? Ну, все, Поттер. Ты сам напросился» в Драко проснулась малфоевская мстительность и он, призвав на помощь все свое очень богатое воображение, решил заставить гриффиндорца пожалеть о своем упорстве.
Откинувшись на бортик ванной (а с появлением Поттера он принял вертикальное положение) и, прикрыв глаза, он представил Поттера таким, каким видел в последний раз.
«Малфой, я, кажется, не это просил» сказал Гарри, понимая, что слизеринец задумал какую-то пакость.
Малфой не ответил. Воображаемый Гарри скинул с плеч мантию и начал снимать с себя школьную робу.
«Э-э-э… Малфой, если ты думаешь, что я ни разу не видел сам себя, то ты ошибаешься» Гарри начал нервничать. Драко снова не ответил, но Гарри почувствовал его смешок.
Тем временем воображаемый Гарри остался в одних боксерах и теперь смотрел куда-то в сторону. Гарри реальный облегченно выдохнул — он воображаемый не стал снимать трусы. Дело было не в том, что у Гарри маленький (как раз наоборот), а в том, что Малфой вполне был способен представить какую-нибудь гадость, и ему, Гарри, совершенно не улыбалось увидеть вместо своего достоинства, скажем, конский хвост.
«Малфой, между прочим, ты недооценил мою грудь» хмыкнул Гарри.
«Поттер, заткнись. Твой фонтан красноречия мне сейчас абсолютно неинтересен» наконец ответил Малфой.
И тут… Гарри реальный похолодел, потому что с той стороны, куда смотрел Гарри воображаемый, появился Драко Малфой. Причем из одежды на нем было только небольшое полотенце, небрежно обернутое вокруг бедер.
«Малфой, перестань…» Гарри почувствовал, что краснеет. Воображаемый слизеринец был невероятно хорош собой — изящное гибкое тело, длинные стройные ноги, круглая упругая попка, растрепанные белокурые волосы… Гарри сглотнул.
«Что перестать?» невинно поинтересовался слизеринец, словно это все — не игра его воображения.
«Слушай, это нечестно… и вообще, завтра игра…» Гарри почувствовал, что узкие брюки становятся слишком тесными.
«Поттер, ты понимаешь, кому говоришь о честности? Я же слизеринец» фыркнул Малфой.
Воображаемый Драко подошел к воображаемому Гарри, положил руку ему на бедро и приник к его губам. Поцелуй был долгим, а вторая рука Малфоя тем временем скользнула по груди Гарри, прошлась по его бедру и ушла куда-то за спину. Гарри реальный практически ощутил эту теплую ладонь, сжимающую его собственную ягодицу. Интересно, с чего он взял, что ладонь теплая? Он всегда был уверен, что руки у Малфоя ледяные, как и он сам.
«Слушай, Малфой» слова давались Гарри с трудом, в голове царил настоящий бардак «может не надо?»
«Заткнись, Поттер. Ты мешаешь» заявил Малфой.
Тем временем воображаемый Драко оторвался от губ Гарри и теперь с видимым увлечением ставил ему на шее засос, одновременно рукой лаская грудь.
«Малфой…»
«Поттер, только не говори, что тебе не нравится» Малфой ухмыльнулся.
«Нет, я…»
«Тогда молчи» отрезал Драко, одновременно заставляя воображаемого себя очень медленно опускаться, лаская тело воображаемого Гарри. Руки Малфоя скользнули к резинке Гарриных боксеров и медленно потянули их вниз.
Гарри выругался про себя и затаил дыхание, глядя на самого себя. Малфой стянул с него трусы и Гарри невольно отметил, что размер Малфой почти угадал.
Воображаемый Драко немного задержался над впадинкой пупка, провел кончиками пальцев вдоль члена Гарри и с губ гриффиндорца сорвался стон.
Малфой реальный ухмыльнулся — физиономия реального Поттера своим цветом сейчас вполне могла соперничать с гриффиндорской квиддичной формой.
Тем временем воображаемый Драко опустился еще ниже и теперь языком играл с членом Гарри. При этом обе руки слизеринца скользнули вдоль тела вверх и начали ласкать грудь гриффиндорца.
«Малфой, ты сумасшедший» мысленно прошептал реальный Гарри, когда член его виртуального двойника оказался во рту у Драко. Вид Малфоя, делающего ему минет, сводил с ума. Виртуальный Гарри запустил обе руки в платиновые волосы партнера, выгнулся, всем телом подаваясь вперед и снова застонал.
«Мерлин» выдохнул Гарри, когда он сам в воображении Малфоя кончил.
Малфой промолчал (уже в который раз), а его воображаемый двойник, ведя языком влажную дорожку вдоль тела гриффиндорца, поднялся и снова впился в его губы. Потом он скользнул руками вдоль тела Гарри, развернул его к себе спиной и обеими руками сжал ягодицы гриффиндорца, одновременно целуя в шею. Гарри реальный прекрасно понимал, что сейчас будет и, затаив дыхание, ждал продолжения, но именно в этот самый момент Судьбе в лице Рона Уизли было угодно оторвать его от созерцания потрясающего зрелища — трахающего его Драко Малфоя.
— Гарри, я убью Снейпа! — вратарь Гриффиндора вернулся с отработки у слизеринского декана и теперь жаждал общения с лучшим другом.
Вздохнув, Гарри вернулся к происходящему в гриффиндорской башне, а Драко, почувствовав, что реальный Гарри исчез из его мыслей, продолжил развлекаться в гордом одиночестве.
Стоит ли говорить, что этой ночью Гарри Поттеру снился Драко Малфой, а его воображение, не менее буйное, чем у слизеринца, старательно дорисовывало ему недосмотренный в мыслях Малфоя эпизод?
* * *
Субботнее утро радовало ослепительным солнцем, но к полудню погода испортилась, и пошел мелкий и очень противный дождь.
Сидя за слизеринским столом, Драко медленно жевал, меланхолично глядя в окно и думая, что погода явно не облегчит ему сегодняшнюю игру. Это должен был быть шестой и последний матч против Поттера, и Драко, хотя и был уверен, что снова проиграет, все же надеялся, что ему в кои-то веки повезет и снитч поймает он.
Появление в Большом Зале Поттера оторвало его от размышлений о предстоящем матче и заставило вернуться к тому, что вчера произошло в ванной. Вопреки ожиданиям, Поттер не сбежал в самом начале, а досмотрел почти до конца.
Драко усмехнулся и встал из-за стола. До начала игры оставалось не так уж много времени, и тратить его на воспоминания он не собирался. Задушив соблазн запереться в своей спальне и предаться мечтам о Поттере, он двинулся в направлении квиддичного поля. Надо было подумать, что сказать команде, ведь он теперь капитан. С легкой грустью подумав, что это последняя возможность обыграть Поттера, Малфой занялся исполнением капитанских обязанностей.
К тому моменту, когда команды выстроились в центральном круге, к дождю прибавился пронизывающий ветер.
— Капитаны, пожмите друг другу руки, — велела мадам Хуч.
Они обменялись с Поттером коротким рукопожатием, и Драко заметил в глазах гриффиндорца озорной блеск, что еще больше ухудшило его настроение. Одарив Поттера презрительной ухмылкой, Драко уселся на метлу и взмыл над полем.
Матч комментировали Томас и Финниган, поэтому Малфой, не желающий слушать примитивные гриффиндорские остроты, погрузился в свои мысли.
«Черт, почему Поттер вчера не сбежал? Неужели он тоже?...» Драко вспомнил невнятный лепет Гарри вчера вечером и усмехнулся. «Но забавно… Ох, Мерлин! Ищи снитч, Малфой!» он оторвался от своих размышлизмов и обвел глазами поле. Золотой искорки нигде не было, Поттер наматывал неторопливые круги, а Гриффиндор вел в счете 30:0.
«Нда… Если не поймаю снитч, нас ждет разгром» уныло подумал Драко. В первом матче сезона Гриффиндор легко разгромил Рэйвенкло, а рыжая Уизли уже второй год была лучшим Охотником школы. Вообще у Гриффиндора была удивительно сильная и сбалансированная команда. Каким-то неведомым образом гриффиндорцам удавалось сравнительно безболезненно пережить уход игроков и удачно их заменять. Вон, рыжий дружок Поттера чего стоит — на пятом курсе он был ужасен, а теперь играет не хуже Вуда. «Кстати о Поттере… Что он там говорил насчет своей груди?... Черт! МАЛФОЙ, ИЩИ СНИТЧ!!!» заорал он сам на себя.
«Да-да, Малфой, ищи снитч» услышав голос Поттера у себя в голове, Драко чуть не свалился с метлы.
«Потер!!! Какого черта???» теперь он орал на Гарри «Ты совсем совесть потерял?! Во время игры! Это нарушение правил!!!»
«С каких это пор слизеринцев волнуют правила?» осведомился Поттер.
«Это… это… Тьфу, Поттер, а как насчет гриффиндорского благородства?» Драко попытался воззвать к совести Поттера.
«Ну, к твоему сведению, Шляпа всерьез хотела отправить меня в Слизерин» хихикнул Гарри. «Кстати, мысль насчет того, что снитч надо поймать побыстрее, была абсолютно правильной. Счет уже 60:10, скоро и снитч не понадобится, ведь он дает всего 150 очков» Гарри обводил внимательным взглядом поле и при этом успевал третировать Малфоя.
«Поттер» взмолился Драко «займись чем-нибудь одним! Либо снитч ищи, либо со мной разговаривай! Это нечестно — я-то не могу делать два дела сразу»
«Я уже сказал насчет честности» заявил Гарри и ринулся вниз. Где-то секунда ушла у Драко на осмысление происходящего, краем уха он услышал вопль Томаса «Гарри Поттер увидел снитч!» и он сам тут же обнаружил его — золотая искорка у самой травы в центре поля. Обматерив Поттера всеми известными ему словами, он ринулся вслед за гриффиндорцем, уже понимая, что снитч ему не поймать. Можно было надеяться на чудо (например, Поттер ослепнет или еще что-нибудь), но его не произошло. Под восторженный рев трибун Поттер поймал снитч.
— Гриффиндор победил со счетом 220:10! — надрывались комментаторы, а Драко захлестнули обида и злость. Спрыгнув с метлы, он, не глядя по сторонам, ринулся в раздевалку. Хотелось кого-нибудь убить. Нет, сперва пытать, а потом убить.
«Эй, Малфой» голос Гарри Поттера в голове вызвал такой приступ ненависти, что Драко готов был крушить все подряд.
«Слушай меня внимательно, мразь, потому что это последний разговор» прошипел Драко, трясясь от ярости «Если ты еще хоть раз попробуешь сунуться ко мне, я тебя убью. Мне плевать, что будет дальше, но тебя я просто уничтожу! Я тебя ненавижу, Поттер! Ты меня слышишь?! НЕНАВИЖУ!!!»
Он ощущал потрясение гриффиндорца, а потом тот исчез из его головы.
* * *
Гарри было плохо. Он уже второй час сидел в кресле у камина в гриффиндорской гостиной, игнорируя всех без исключения сокурсников. Дин и Симус умудрились намотать ему на шею гриффиндорский флаг, но Гарри этого даже не заметил.
«Ненавижу».
Уже второй час подряд Гарри задавал себе вопрос — а с какого, собственно, он решил заговорить с Малфоем? — и не мог на него ответить. Слабые попытки слизеринской половины Поттера убедить его, что это был ответ на вчерашнее шоу, были задушены в зародыше.
«Мразь».
Гарри всерьез надумал было пойти к Дамблдору или МакГонагалл и сказать, что он может читать кое чьи мысли и категорически желает это прекратить, но появившуюся было решимость вдребезги разбил голос Невилла:
— А вы видели, с какой физиономией хорек бежал из раздевалки в замок?
Гарри насторожился. Что с физиономией Малфоя? Он должен был быть каменно-непроницаем…
— С какой физиономией? — нарочито безразлично поинтересовался Гарри, ни к кому конкретно не обращаясь.
— О-о, Гарри, ты что, не видел Малфоя после матча? — Рон изумленно посмотрел на него.
— Мне что, делать больше нечего, кроме как разглядывать Малфоя? — Гарри оторвался от камина и уставился на Рона. Определенно, он научился врать без запинки. Малфоевская школа.
— Нет, но… — на лице Рона отразился весь мыслительный процесс, — Ты в последнее время очень часто подолгу на него смотришь, — лучший друг был явно не в восторге от необходимости это говорить.
Так. Он что, правда много смотрит на Малфоя? Немедля прекратить! «А на кого тогда пялиться, если разговариваешь-то с ним?» эта мысль жирным вопросительным знаком повисла в мозгу Гарри. Как показала практика, так гладко, как Малфой, он врать еще не научился.
— Ну… э… я, наверно… э… просто задумался… — Гарри залился краской. «Хвала Мерлину, что я сижу у самого камина и можно сослаться на жар огня, если что».
Выражение лиц друзей было точно таким же, как у Снейпа, отпускающего очередное замечание относительно его, Гарри, умственного развития, но им хватило сообразительности не высказывать своих мыслей вслух.
— А… ну да… — Рон прервал молчание.
— Так что там с малфоевской мордой лица? — повторил вопрос Поттер.
— Его перекосило! — радостно возвестил Дин, — такой физиономии я у него еще не видел. Мне даже показалось, что сейчас дым из ушей повалит.
Гарри впал в ступор. Нет, он, конечно, видел взбешенного Малфоя, но лицо он контролировал достаточно успешно. Просто орал, словно ему дракон вцепился в задницу.
Он очень осторожно сунулся в мысли слизеринца и почувствовал, что тот все еще зол, хотя теперь эта злость была направлена на его ручных шимпанзе, выступавших по совместительству Защитниками команды Слизерина. Общий смысл гневной тирады Малфоя сводился к тому, что эти ни на что не способные идиоты за три года не научились обращаться с бладжерами, что с Рэйвенкло будут играть другие, и что они могут выметаться из команды — пока Малфой жив, им снова надеть слизеринскую квиддичную форму не светит.
«У Малфоя, похоже, любимое ругательство — идиот» подумал Гарри, не заметив, что отправил эту мысль Драко.
«Поттер, только тебя мне для полного счастья и не хватало» резкий голос Драко заставил его вздрогнуть.
«Ой, прости, я думал, что это я подумал…» он понял, что оправдания сейчас еще только больше разозлят взвинченного слизеринца. «И вообще, Малфой, если вспомнить, сколько времени в предыдущие годы ты тратил на изобретение разных пакостей персонально мне, потом на поиски, опять же, меня, и на реализацию своих собственных…»
«Ты вообще к чему мне это говоришь, Потти?» голос Малфоя был спокоен, но чувствовалось, что гнев его еще не отпустил.
Скрипнув зубами (опять Потти!), Гарри сказал «Я к тому, Дракуля, что мое общество, пусть только и в твоих мыслях, должно тебя безмерно радовать. Если теперь тебя посетит очередная гениальная идея, ты можешь тут же еще осуществить».
«Нет, Поттер, ты зря не соглашаешься с тем, что ты идиот. Ну как, скажи пожалуйста, я могу сразу что-то осуществить, если ты мне даже обдумать не даешь?»
«Малфой, ты что, ноешь?» удивился Гарри «и вообще, с твоей стороны очень некрасиво жаловаться мне на то, что я не даю тебе обдумать очередную гадость».
«Отвали, Поттер. Твое коварство во время сегодняшнего матча перешло все границы и я, между прочим, не горю особым желанием с тобой сейчас разговаривать» объявил Драко тоном, не сулившим ничего хорошего
«Я же сказал насчет Слизерина» вздохнул Гарри. «И вообще, я извиниться хотел. Мне правда жаль, Малфой».
«Да пошел ты»
И Гарри пошел. Оставив Малфоя с его обидами, повеселевший гриффиндорец решил дописать сочинение по Зельям. И даже Снейп не казался ему столь отвратительным ублюдком, как раньше.
* * *
Убедившись, что Поттер не слышит его мыслей (для чего он минут пять проорал всякие гадости в адрес самого Поттера, его друзей и Гриффиндора в целом), Драко решил, что сейчас у него есть немного времени на обдумывание плана мести. Он, конечно, не хочет, чтобы Поттер вылетел из школы или случайно свернул себе шею, но просто так он сегодняшнее поведение гриффиндорца не оставит.
Он взял лист пергамента и, посасывая кончик пера, начал изобретать гадость. Собственно, у него было что-то вроде дневника, в который он записывал свои идеи насчет Поттера, а потом впечатления и отчеты об их реализации, но, во-первых, последний лист дневника он заполнил как раз накануне инцидента с несработавшим Империо, а во-вторых, после вчерашнего шоу в ванной он долго не мог уснуть и, лежа в постели, изрисовал все клочки свободного места сердечками, поэтому открывать книжонку он совершенно не хотел. Кроме того, сердечки делали невозможным осуществление последней школьной гадости для Поттера, запланированной еще два года назад — Драко собирался в последний день нахождения в Хогвартсе отправить этот дневник Поттеру.
В результате мысли Малфоя потекли совершенно не в ту сторону, и он принялся разгадывать загадку своего поведения. А именно, за каким чертом он изрисовал дневник, который до сих пор вел с особой, исключительно малфоевской, тщательностью. С ходу отметя предположение внутреннего голоса («влюбился»), он начал строить предположения одно нереальнее другого. Например — что это символ того, что он собирался вырвать это сердце и сварить из него какой-нибудь яд (разумеется, под мудрым руководством Снейпа, которого подобная перспектива должна была очень сильно вдохновлять). Или вырвать это сердце из широкой груди Гарри, превратить в булочку и скормить Гойлу. Или вырвать, превратить в камень (или заспиртовать, если превращение не получится) и вручить Темному Лорду в знак вечной преданности Малфоев.
Отметя последнее предположение как самое возмутительное из всех (даже возмутительнее собственной влюбленности), он пришел к выводу, что придумать достойный план мести ему сегодня, судя по всему, не суждено. С тяжелым вздохом и полным ощущением, что сегодня не день Малфоя, он убрал пергамент, отложил обслюнявленное перо и отправился на ужин.
В Большом Зале царило привычное оживление, взрывы хохота за гриффиндорским столом звучали каждую минуту. С на редкость горделивым видом Драко двинулся к своему привычному месту за слизеринским столом. Крэбба, Гойла и Пэнси еще не было.
Прошло уже минут десять, и Драко почти расправился с ужином. В голове лениво крутились мысли насчет сердечек в дневнике, когда появление Крэбба и Гойла внесло коррективы в сравнительно благодушное настроение Малфоя. Нет, вначале все шло прекрасно. Его миниатюрные товарищи сели рядом с ним, а он продолжал размышлять о сердечках.
«Привет, Малфой» голос Поттера ворвался в сознание. Драко подлетел на своем месте, толкнул плечом перегнувшегося через стол Гойла, тот, теряя равновесие, обрушился всем весом своего тела, перенесенным на руку, на край блюда с бифштексами, которые полетели через стол в лицо Драко. Малфой шарахнулся назад и врезался в Крэбба, который этого явно не ожидал и рухнул со скамьи, одной ногой своротив стол, а другой заехав Драко в ухо. Довершал картину тыквенный сок из кубка, щедро пролившийся на Драко, который тот самый кубок и держал.
В Большом Зале воцарилось молчание, все повернулись к слизеринскому столу. Драко несколько секунд приходил в себя, потом вскочил, стряхивая с себя бифштексы и ногу Гойла, и заорал:
— Ты совсем охренел, придурок?!!! — Крэбб и Гойл сжались, а Поттер из-за гриффиндорского стола смотрел с испугом и интересом одновременно.
В следующие несколько минут все учащиеся и преподавательский состав Хогвартса, включая директора, убедились в том, что английским языком Малфои владеют в совершенстве. Такого отборного мата древние стены замка еще не слышали. Впрочем, такого приступа бешенства, да еще и от Малфоя, который с багровым от злости и напряжения лицом вопил и тыкал зажатым в руке кубком в своих однокурсников, стены Хогвартса не видели и подавно.
«Малфой, успокойся…» робкий голос Поттера в его голове вызвал новую вспышку ярости, Драко взвыл и, отшвырнув кудахтающую Пэнси, заорал еще громче.
Профессор МакГонагалл, трясясь от хохота и негодования одновременно, выбралась из-за стола и, путаясь в юбке, двинулась к орущему дьяволу во плоти. Ей удалось напустить на лицо серьезное выражение, и теперь она неслась к Малфою как олицетворение Немезиды:
— Мистер Малфой! — голос декана Гриффиндора не мог перекрыть крики Малфоя, но по громкости вполне мог с ними конкурировать, — прекратите сейчас же!
Малфой ее в упор не видел и продолжал голосить на весь зал, жалея, что в руке у него всего лишь кубок, а не увесистая дубина, которой можно было бы нанести тяжкие телесные повреждения этим двум идиотам, а потом подкараулить в коридоре Поттера и заодно надавать по шее и ему.
— Да прекратите вы!!! — МакГонагалл подошла почти вплотную и старалась перекричать слизеринца. Так как получалось плохо, она взяла со стола кувшин с соком и выплеснула все его содержимое в лицо весьма некстати решившему обратить на нее внимание Малфою.
Драко замер и уставился на нее, не веря в то, что она осмелилась это сделать. В эту минуту он ненавидел ее даже сильнее, чем Поттер ненавидел Снейпа.
— Рада, что вы, наконец, соизволили успокоиться, — ледяным тоном отрезала замдиректора. Она достала палочку и направила ее на Драко. Он ужаснулся — сейчас она превратит его во что-нибудь… В хорька… Он открыл рот, чтобы заорать что-нибудь вроде «Протестую!», но МакГонагалл опередила его. Пробормотав очищающее заклинание, она убрала палочку и снова заговорила:
— Мистер Малфой. Хотя я и понимаю ваше неудовольствие, но вынуждена заметить, что ваше поведение возмутительно! — менторским тоном изрекла она, — Ни одному ученику не позволяется подобная распущенность в присутствии всей школы и преподавателей. Сто баллов со Слизерина и взыскания на всю следующую неделю.
— Я протестую! — взвыл подоспевший Снейп. Стоявший рядом с ним Дамблдор улыбался. — Минерва, наказание слишком жестокое, даже вы не можете с этим не согласиться!
— Но это просто возмутительно, Северус! — возопила МакГонагалл, грозно сверкая глазами, — За такое вполне можно отчислить! И я ничуть не сомневаюсь, что, будь на месте Малфоя, скажем, Поттер или Уизли — вы бы без раздумий понеслись к директору требовать их отчисления!
— Довольно, — прервал назревающий скандал Дамблдор. — Спасибо, Минерва, — он улыбнулся своему заместителю, — я полагаю, наказание вполне справедливо. Пойдемте, Северус, — он подхватил под руку профессора Зелий и поволок его к преподавательскому столу. МакГонагалл последний раз зыркнула на продолжавшего кипеть от негодования Малфоя, взмахом волшебной палочки привела все в порядок и тоже вернулась на свое место, по правую руку от директора.
Драко, кинув испепеляющий взгляд на гриффиндорский стол, посмотрел на Крэбба и Гойла, с удовлетворением отметив, что привести их в порядок МакГонагалл забыла, и с видом оскорбленного достоинства удалился из зала.
* * *
Его оскорбили. Унизили при всех. К тому же несправедливость МакГонагалл, в которую он не мог ткнуть полосатую дуру носом. О, как он ненавидит Гриффиндор!
Он сидел перед камином в слизеринской гостиной и писал на листе пергамента эту фразу. Он писал ее, не переставая, и, как только очередной лист заканчивался, отправлял его в камин, с мрачным удовлетворением наблюдая, как тот исчезал в огне. При этом он представлял, что горит гриффиндорская башня, вместе со всеми своими обитателями. А Поттер и МакГонагалл находятся на самом верху… Нет, Поттер находится у самого выхода, чтобы можно было его спасти…
«Что, черт возьми, со мной происходит? Любой, кто посмел бы проделать что-либо подобное со мной, уже давно остывал бы в морге! И никто, включая директора и всех учеников, вместе взятых, не смог бы меня остановить!»
Он снова написал «Я ненавижу Гриффиндор» и замер. Листок кончился, но в верхнем левом уголке было немного свободного места. Он нарисовал в этом уголке сердечко и со смешанными чувствами уставился на него. Потом очнулся и с выражением крайнего отвращения скомкал пергамент и с остервенением швырнул в огонь. Глядя на веселые языки пламени, он утвердился в мысли, что Поттер заплатит за это отдельно. Лучше всего, если гриффиндорец заработает две недели взысканий и лишит факультет двухсот баллов. Впрочем, после такого Поттера, скорее всего, убьют другие гриффиндорцы. А Снейпа (потому что только он способен так наказать Поттера) добрая душа МакГонагалл превратит в крысу и растерзает с особой жестокостью.
Его снова посетила мысль «это не день Малфоя», и Драко решил лечь пораньше, чтобы не навлечь на свою голову еще каких-нибудь неприятностей. Придя к такому решению, он направился в ванную, посчитав, что там ему ничто не грозит, и к тому же можно будет расслабиться и придумать что-нибудь в наказание Поттеру.
Погрузившись в воду, Драко вернулся к своей мести. Снейпа ему было жалко, и он решил постараться обойтись без вмешательства любимого преподавателя. В голову пришла другая кандидатура, способная осложнить Поттеру жизнь — Филч. Он начал разрабатывать коварный план (других Малфои не разрабатывают!).
Заманить Поттера в коридор на пятом этаже и утопить миссис Норрис в мемориальном болоте близнецов Уизли. При этом свалить вину на гриффиндорца. Филч с него шкуру спустит и солью посыплет. — Нет, не то. Слишком просто.
Запихать миссис Норрис в доспехи и загнать туда же Пивза. Опять же, заманить поближе к месту преступления Поттера и свалить все на него. — Опять не то, тоже слишком просто. К тому же, оставался невыясненным вопрос, как заставить Пивза сидеть в одних доспехах с вонючей кошкой Филча и при этом причинить ей максимум вреда.
Сварить Всеэссенцию, оглушить Поттера каким-нибудь заклятием, затащить его в темный угол, принять зелье с его волосом и в его виде напасть на миссис Норрис на глазах у Филча (или напасть на самого Филча), а потом убежать. — Тоже не подходит. Всеэссенцию варить месяц, кроме того, что-нибудь может пойти не так, и он снова станет Малфоем на глазах у противного завхоза.
Поняв, что ничего, кроме издевательств над несчастной кошкой Филча, ему в голову не приходит, Драко впал в уныние. И как он собирается мстить, если нужен настоящий коварный план, а не мелкие проделки и при этом ему не пришло в голову ни одной стоящей идеи?
Драко выбрался из ванной и, не заметив растекшегося по полу геля, вступил в лужу. Вскрикнув, он рухнул на пол и, успев краем сознания отметить, что сломал ногу, упал в обморок.
В себя он пришел через несколько минут. Так и есть, нога сломана. По привычке свалив все на Поттера, он принялся звать Крэбба и Гойла. Гориллы изволили явиться только через полчаса, когда Драко уже окончательно потерял терпение и призывные вопли перемежал обещаниями устроить им такое, что об Аваде они будут умолять на коленях. Выдав чрезмерную порцию ахов по поводу его травмы, они попытались его поднять и надеть на него халат. Благие намерения приводят в ад, а их благие намерения привели к тому, что Драко начал требовать свою палочку, чтобы покарать дебилов прямо сейчас.
Наконец им удалось кое как натянуть на него халат и они потащили орущего Малфоя в больничное крыло. На крики явилась МакГонагалл, объявила, что сломанная нога не станет препятствием для его отработок на следующей неделе и, велев Крэббу с Гойлом идти назад в подземелья, отнесла (естественно, при помощи заклинания) притихшего Драко в госпиталь.
Передав его с рук на руки мадам Помфри (ему было заявлено, что ночь он проведет здесь), МакГонагалл удалилась.
Выпив пару противных зелий, Драко откинулся на подушки и подумал, что такого черного дня у него еще в жизни не было. Вяло текущие в голове мысли пришли к Поттеру. Привычно обругав его, он подумал, что было бы неплохо, если бы Поттер сейчас пришел в больничное крыло, и провалился в сон.
Что будет, если разозлить Малфоя? (слэш)
Автор: GayShA
Пэйринг: Гарри Поттер/Драко Малфой
Рейтинг: NC-17
Жанр: Romance/Humor
Размер: Миди
Статус: Закончен
Саммари: Что будет, если разозлить Малфоя и какое-нибудь заклятие сработает не так?
читать дальшеЧто будет, если разозлить Малфоя?
Малфой орал. Орал самозабвенно, наплевав на фамильный кодекс Малфоев, в числе прочих приравнивавший к уголовно наказуемым преступлениям гневные вопли, и попутно швырял в Крэбба и Гойла все, что попадалось под руку. Пищавшая что-то в защиту двух гориллоподобных сокурсников Пэнси мелко тряслась в углу.
— Идиоты!! — тяжелый подсвечник с каминной полки просвистел в опасной близости от головы Гойла и рикошетом от стены упал к ногам взвизгнувшей Пэнси. — …….!!! — Драко сбился на непечатную лексику, высказывая свое мнение о предках Крэбба и Гойла до двадцатого колена включительно. — Полудурки недоделанные!!! — Малфой вернулся к персонам перепуганных до полусмерти однокурсников. — ………..!!!!! — он перешел к гипотетическому потомству своих товарищей (тоже до двадцатого колена), и в ход снова пошли такие выражения, которые не пропустил бы ни один цензор, даже под угрозой остаться одному посреди стада взбешенных гиппогрифов. — Да прекрати ты визжать, мопсиха в климаксе!! — рявкнул он на Пэнси и вдогонку словам швырнул последний доступный метательный снаряд — увесистый том по трансфигурации для седьмого курса. Фолиант с устрашающим грохотом врезался в стену рядом с Паркинсон, вынудив ту издать еще один истерический вопль.
Обнаружив, что ничего, пригодного для метания, под руками больше не осталось, Малфой огорчился, испытал по этому поводу новый приступ бешенства, обвел тяжелым взглядом разгромленную слизеринскую гостиную и, одарив напоследок Крэбба, Гойла и Пэнси взглядом, которому хором позавидовали бы Снейп и Волдеморт, вылетел из комнаты в коридор, отправив плечом в нокаут весьма некстати вернувшегося в подземелья Малкольма Бэддока.
«Влюбился в Поттера! Бред какой!» Драко, кипя от праведного гнева, несся по коридору.
«Ну, в общем-то, они не так уж и неправы» зловредно изрек внутренний голос.
«МОЛЧАТЬ!!!»
Кретины! Идиоты! На прошлой неделе на Заклинаниях эти два тупицы умудрились вынести окно профессором Флитвиком (хвала Мерлину, класс находится на первом этаже и профессор не пострадал, хотя Слизерин и лишился сорока баллов). Три дня назад на Зельях эти придурки взорвали котел Драко с практически готовым Веритасерумом (Снейп был в бешенстве. Баллы снимать не стал, зато оба дебила заработали взыскание, а самому Драко пришлось варить зелье заново, на что ушла первая половина субботы). Вчера утром они уронили в камин его сочинение по трансфигурации (в результате сияющая от злобной радости МакГонагалл сняла с факультета двадцать баллов и назначила самому Малфою взыскание). И теперь вот ЭТО!
Драко вспомнил свое, в высшей степени приятное, пробуждение:
— Дра, ты что, влюбился в Гарри Поттера? — ухмылка у Гойла вышла вполне малфоевская.
— Ты бредишь? — поинтересовался Малфой, с опаской косясь на Гойла. Он не знал, как надо вести себя с сумасшедшими.
— Да нет, мы серьезно, — поддакнул Крэбб, довольно скалясь.
— С чего вы вообще взяли подобную ерунду?! — Драко начал терять терпение.
— Ты сегодня ночью так стонал. «О, Га-арри, пожалуйста», — передразнил Гойл, и оба монумента уродству рода человеческого весело заржали.
Первым предметом, полетевшим в Гойла, была его собственная волшебная палочка, неосмотрительно брошенная на столике посреди гостиной, и пребольно угодившая неповоротливой туше прямо в лоб…
«Подумаешь, один раз Поттер приснился!» ярость с новой силой захлестнула Драко.
«И вовсе не один» тут же ехидно пропел внутренний голос.
«Ну ладно, несколько…»
«…раз за ночь на протяжении последних… скольки месяцев?» с готовностью подхватил уже откровенно издевавшийся внутренний голос.
«Скотина!» Драко злился все больше.
«Весь в тебя» веселясь, парировал голос.
Придумать достойного ответа Драко не успел, потому что, вылетев из-за поворота, наткнулся на причину сегодняшней вспышки ярости, предмет тщательно скрываемого вожделения и объект самых откровенных эротический фантазий Малфоя, этого гадкого гриффиндорского очкарика, Гарри Поттера.
* * *
Утро у Гарри началось ничуть не лучше, чем у Драко. Разбуженный криками проспавшего и не успевшего дописать сочинение по Зельям Рона, он первым делом вспомнил вчерашнюю отработку у Снейпа и на него с новой силой накатила тошнота, преследовавшая его со вчерашнего вечера.
На том же уроке, на котором Крэбб и Гойл взорвали котел Малфоя, Снейп, взбешенный до предела, прицепился к зелью Гарри (далеко не худшему в классе, между прочим) и в итоге назначил взыскание и ему. Гарри содрогнулся, вспомнив, что заставил делать старый садист, и, выскользнув из гриффиндорской башни, отправился совершать нетрадиционный утренний променад по Хогвартсу.
Сперва Снейп выдал ему коробку с живыми африканскими тараканами и приказал измерить их и рассадить по разным банкам, попутно умерщвляя омерзительных насекомых путем протыкания головы иголкой и отрывая им крылья, которые надо было складывать в отдельную банку. С этим заданием Гарри справился в рекордные сроки и оставшиеся полчаса ему пришлось драить котлы из-под какой-то особо вонючей гадости (Гарри практически не сомневался, что свежий помет гиппогрифа — ингредиент, представленный в наибольшем количестве).
Погруженный в свои невеселые мысли, Гарри, не глядя по сторонам, шел по коридорам. От изобретения сто тридцать первого способа особо кровавого и мучительного лишения Снейпа жизни (который должен был войти в сборник «Тысяча и один способ расправиться с ненавистным Снейпом», который Гарри планировал выпустить сразу по окончании Хогвартса), его оторвал чуть не сбивший его с ног Малфой, который с совершенно невменяемым видом несся по коридору в халате поверх пижамы.
Несколько секунд они ошарашенно таращились друг на друга. Первым отмер Малфой:
— Какого черта ты тут шляешься, Поттер?! — Гарри, еще больше оторопевший от такой наглости и от того, что Малфой способен так орать, не нашел ничего лучше, чем ответить:
— Гуляю.
Глаза Малфоя сузились, и он сотворил нечто невероятное — рявкнул еще громче:
— Вот и пошел вон отсюда!!
Гарри остолбенел от пронзительности и содержания вопля слизеринца. Потом где-то в глубине души шевельнулось гриффиндорское безрассудство и, вместо того, чтобы поспешно ретироваться подальше от разъяренной фурии по имени Драко Малфой, он оскорбился, о чем и не замедлил сообщить:
— Повежливее, Малфой. Хогвартс пока что…
Договорить он не успел, потому что Малфой зашипел, выхватил из кармана халата палочку, направил на Гарри и, прежде чем тот успел что-либо предпринять, проорал:
— Империо!
Но дальше все пошло совершенно не так, как ожидал слизеринец. Луч заклятья сорвался с конца волшебной палочки, ударил в грудь гриффиндорцу и срикошетил обратно в Драко, отшвырнув его на стену, по которой он и сполз на пол в полуобморочном состоянии.
— М-Мерлин Всемогущий! — выдохнул слизеринец.
— Малфой..? — неуверенно позвал Гарри, осторожно подходя к Драко и заглядывая ему в глаза. — Ты в порядке?
«Нет, бля! В меня ударило собственное заклятие, меня чуть не размазало по стенке и вообще, отвали, придурок!» Драко открыл было рот, чтобы высказать эту мысль вслух, как Поттер обиженно протянул:
— Ну ты и ха-ам.
«Что? О чем эт…» мысль Драко была прервана самым нахальным образом:
— Я помочь хотел, а… — Гарри замер, недоуменно уставившись на, как показалось, окаменевшего Малфоя. Они какое-то время молча таращились друг на друга. Малфой с ужасом, а Поттер — с любопытством. Наконец Драко разлепил пересохшие губы и заикаясь спросил:
— П-Поттер… ты… скажи, ч-что ты… н-не чи-читаешь мои м-мысли… — и снова замер со страхом и надеждой глядя на Поттера.
Гарри с неподдельным интересом и сочувствием уставился на слизеринца. В голове появилась мысль «Малфой, по-моему тебя заждались в Сейнт-Мунго».
— ЧТО-О-О?! — взвился Драко. — Я сейчас устрою тебе Сейнт-Мунго… — он оборвал сам себя и снова сполз по стенке. До него дошло, что Поттер не произнес вслух ни слова.
Лицо Гарри озарилось пониманием, и он улыбнулся.
— Да-а-а, Малфой, соболезную, — протянул гриффиндорец, с трудом сдерживая рвущийся наружу смех. Отработка у Снейпа была забыта, Гарри пришел в редкостно веселое расположение духа.
«Это катастрофа». Среди множества мыслей, вихрем кружившихся в голове у слизеринца, эта выделялась своей ясностью и четкостью. Драко затравленно посмотрел на Гарри.
— Все не так уж плохо, Малфой, — хихикнул Гарри, — может, даже будет весело, — он осекся, увидев, что Малфой начал стремительно багроветь (предварительно побелев), и поспешил добавить примирительным тоном, — торжественно клянусь, что буду не слишком противным внутренним голосом.
Малфой скривился, потом внезапно вскочил, вцепился в Гарри и прошипел:
— Не дай Бог, Поттер, ты хоть где-нибудь заикнешься о том, что произошло… — он замолчал и выразительно посмотрел на Гарри, которого этот взгляд, похоже, ничуть не впечатлил.
— Ты о своей попытке наложить на меня непростительное заклятие, или о том, что я могу читать твои мысли? — кто бы мог подумать, что у Мальчика-который-выжил может быть такая ехидная ухмылка.
Ответить Драко не успел — в конце коридора появилась Гермиона и стремительно двинулась к ним.
— Гарри! Я тебя везде ищу. Ты идешь за… Что здесь происходит? — она подошла и теперь переводила изумленно-вопросительный взгляд с одного на другого.
— Ничего, что тебя хоть как-нибудь касается, Грейнджер, — процедил Драко, одарил Гарри еще одним взглядом из разряда «я предупредил» и, гордо вздернув растрепанную голову, в развевающемся темно-зеленом халате удалился в сторону слизеринских подземелий.
— Гарри? — Гермиона, судя по всему, была твердо намерена вытрясти из него все до последнего слова, и даже больше, но беззаботность тона Гарри и веселье, плескавшееся у него в глазах, заставили ее пересмотреть свое решение.
— Ничего, забудь, Герм. Пойдем на завтрак, я просто умираю от голода.
* * *
Снейп сиял. С ходу наградив Рона взысканием за невыполненное домашнее задание, он пришел в еще лучшее расположение духа и обрадовал учеников письменной проверочной работой. Раздав опросные листы, профессор Зельеделия принялся расхаживать между партами, время от времени улыбаясь каким-то своим мыслям. По тому, какой постной стала физиономия учителя, когда он увидел веселого и весьма довольного жизнью, а не понурившегося и зеленоватого, Поттера, Гарри догадался, что поводом для радости профессора служила его, Гарри, вчерашняя отработка. Он одарил Снейпа самой беззаботной и жизнерадостной из своих улыбок, от чего лицо профессора вытянулось еще больше, а сальные лохмы, которые, казалось, шевелились от общего возбужденно-восторженного снейпова состояния, безжизненно обвисли вокруг бледной физиономии преподавателя. Сопровождаемый тяжелым снейповым взглядом, Гарри проследовал к своему месту.
Опрос был так себе, ничего особо сложного, и гриффиндорцы, естественно, в подробностях осведомленные о вчерашней отработке Гарри, бессовестно благодарили (разумеется, про себя) Поттера, своей зеленоватой и сильно перекошенной физиономией приведшего Снейпа в столь благостное настроение, что он сделал ученикам послабления, в любой другой ситуации ставшие бы поводом для таких предположений, из которых «буйное помешательство» было бы самым мягким и гуманным.
Гарри ответил уже на шестнадцать вопросов, когда ему попалось одно из Симпатических зелий, и Мальчик-который-выжил задумался над ингредиентами. Безуспешно потратив пять минут на попытки вспомнить последний компонент, Гарри по привычке оглянулся на Гермиону и наткнулся взглядом на Малфоя. Слизеринец сосредоточенно корпел над пергаментом, напрочь игнорируя робкие попытки Крэбба, Гойла и Пэнси списать.
«Малфой» позвал Гарри. Драко дернулся как ошпаренный, заехал локтем в ухо Гойлу и злобно зашипел.
«Соскучился?» захихикал гриффиндорец.
«Мерлин тебя за ногу и Черный Лорд за жопу! Поттер!»
«Фу, как грубо. Малфой, ну неужели ты не можешь хоть немного побыть белым и пушистым?» Гарри продолжал мысленно хихикать.
«Ну, чего тебе, Поттер?» Драко проигнорировал высказывание насчет пушистого.
«Поболтать не хочешь?» невинно спросил Гарри.
«Поттер, ты совсем идиот?! Ты мне мешаешь!» возопил Драко.
«Ну так и есть, хам. А между про…» мысленный диалог парней прервал вкрадчивый голос Снейпа:
— В чем дело, Поттер? — профессор возвышался над Гарри черной башней и довольно щурился, — или вы полагаете, что макушка мистера Малфоя испещрена ответами?
Гарри густо покраснел, пожелал Снейпу провалиться и переломать себе все ноги, и, не поднимая глаз, тихо ответил:
— Нет. Я просто задумался, профессор.
— По опыту предыдущих шести с половиной лет я вообще сомневаюсь в ваших способностях думать, Поттер, — фыркнул Снейп. — Минус десять баллов с Гриффиндора.
Снейп развернулся, отработанным движением взметнул полы мантии и двинулся между рядами.
«Проблемы, Потти?» Драко ехидно хохотнул.
«Ну что ты, Дракуля, какие у меня могут быть проблемы с нашим сальноволосым милашкой? Так…» Гарри мысленно пожал плечами.
«Еще раз назовешь меня Дракулей…»
«И что? Наложишь на меня Аваду?» Гарри вновь мысленно усмехнулся. «А не боишься, что тоже срикошетит? Как с Волдемортом? Я уж не говорю о том, что пожизненная прописка в санатории под названием Азкабан тебе будет гарантирована при любом исходе»,
«О, Мерлин! Какой сарказм, Поттер! Я очарован» Драко представил одну из своих фирменных ухмылок.
«Боже, ты невыносим» мысленно простонал Гарри.
«За «Боже» отдельное спасибо, Поттер» усмехнулся Малфой. «А теперь отстань, мне надо работать».
«Еще чего?» съехидничал Гарри.
«Это почему?» искренне изумился Драко.
«Ты мне шесть с лишним лет отравляешь жизнь, а я теперь, значит, по первому же твоему «фи» должен заткнуться?» возмутился Гарри.
«Резонно» нехотя согласился Драко. «Однако, если ты не забыл, мы находимся на уроке, к тому же, сдаем зачет, и, что самое приятное, до конца зачета меньше двадцати минут».
«Ты еще и зануда, Малфой. Ладно, уболтал. Мне нужна ма-а-аленькая подсказка».
Драко пропустил «зануду» мимо ушей. «Давай свой вопрос, чучело безмозглое».
Гарри хмыкнул, но оставил оскорбление без внимания.
«В семнадцатом вопросе… я точно не уверен… последний компонент — толченые зубы месячного василиска или пепел шипов впервые высиживающей кладку самки венгерского шипохвоста?»
«Семнадцатый?.. Это одно из Симпатических?»
«Ага».
«Ну конечно пепел шипов! Потти, ну кто же станет тратить такой редкий ингредиент, как толченые зубы василиска, на такую ерунду, как одно из производных от Симпатических зелий» Драко хмыкнул.
«Спасибо, Дракуля» радостно возопил Гарри. «Ты меня просто спас!»
Драко скрипнул зубами, но промолчал.
* * *
«В общем-то, все не так уж и плохо» думал Драко неделю спустя, лежа под одеялом и медленно соскальзывая в царство Морфея. «Пару раз Поттер даже помог на уроках. Хотя ему самому пришлось помогать намного больше» Драко самодовольно улыбнулся. В первый же день ему удалось убедить Поттера, что постоянное чтение его, Драко, мыслей плохо соответствует понятиям о гриффиндорском благородстве. При этом Драко благоразумно не стал думать о том, что он сам на месте Гарри и не подумал бы оставлять своего врага в покое и, в лучшем случае, просто сидел бы и часами копался в чужих мыслях.
«Иногда Гарри бывает даже забавным» эта мысль посетила уже практически заснувшего Малфоя. «С каких это пор он стал Гарри?» последняя, совсем сонная и ленивая мысль.
«Вот-вот, Малфой, мне бы тоже хотелось знать, с каких это пор я Гарри?»
В момент сон слетел с Драко, он резко сел на кровати и звучно выматерился.
— А? Что? — сонное бормотание Крэбба вывело Малфоя из себя еще больше.
— Спать! — сдавленно прошипел он и, услышав испуганное хрюканье соседа, откинулся на подушки, самодовольно ухмыляясь. Впрочем, его радость была недолгой.
«Ну, так что, Малфой? Или мне тебя теперь Драко звать?» чертов Поттер веселился.
«Чтоб тебя, Поттер… Я сплю… Почти» Драко был готов взвыть в голос. Он ненавидел, когда его тревожили, когда он засыпал — после такого ему требовалось не меньше часа, чтобы снова уснуть.
«Уже не спишь» категоричным тоном заявил Поттер. «Ну, так что там насчет Гарри? Поделишься?»
«Поттер, когда человек засыпает, ему нередко в голову всякие глупости приходят. И вообще, мы, кажется, договорились, что ты не будешь подслушивать мои мысли»
«Извини, Малфой, не удержался. Очень захотелось узнать, о чем думают слизеринцы перед сном. И с каких это пор размышления обо мне стали глупостью?» Поттер, судя по всему, спать не собирался и того же хотел добиться от Малфоя. Слизеринец скрипнул зубами. Ему было, что сказать на тему Поттера и того, что думать о нем может только последний идиот, но так как он сам, судя по всему, входил в число этих идиотов, то благоразумнее было промолчать.
«А что, если они думают о голой Паркинсон?» осведомился Драко «и вообще, Потти, неужели тебе больше не с кем поговорить перед сном? Ну, хотя бы с твоим ненаглядным Уизли?»
«Рон уже спит, он утром будет дописывать сочинение по Уходу» Гарри на пару секунд умолк. Видимо, переваривал слова о голой Пэнси. «А что, Дракуля, слизеринцам так не везет с девушками, что предметом их мечтаний выступает эта мопсоподобная Паркинсон?» он хихикнул.
«Проблемы твоего Уизельника, равно как и судьба его сочинения для этого полугиганта, меня совершенно не волнуют» ответил Драко. «Что касается Пэнси… Я не знаю, может, всякие Крэббы и Гойлы и мечтают о ней. А я предпочитаю таких» он сотворил в воображении обнаженного атлетичного молодого человека, в весьма развратной позе развалившегося на его, Драко, постели.
Ответом ему была тишина. Драко хохотнул «Что, Поттер, не ожидал?» Он представил совершенно обалдевшую физиономию Поттера, каковой она должна была быть именно в этот момент.
«Малфой, ну ты… хммм… ну ты понял…» судя по всему, Гарри пребывал в состоянии шока и Драко снова ухмыльнулся.
«Что я, Потти? И не говори, что ты стесняешься»
«Я?! Малфой, ты в своем уме?» мысленный вопль Поттера был не слишком убедителен и Драко расхохотался.
«Потти! Я таю! Тебя смутил всего лишь голый парень! Интересно, что будет, если я сейчас представлю, что с этим парнем можно сделать в постели?» Драко давно не был так весел. Он вознамерился было представить, что именно можно сделать с этим парнем, но его прервал Поттер.
«Какая ж ты сволочь, Дракуля» ага, Поттер пришел в себя, раз начал на Потти называть его Дракулей. «Все, можешь предаваться своим извращенным фантазиям. Только без меня».
«Поттер!» мысленно заорал Драко «Не смей сбегать! Эй, Поттер! Я к кому обращаюсь?!»
Молчание.
«Ну вот, на самом интересном месте» уныло подумал Драко. Увы, но он вызвать Поттера не мог. Только если тот сам заявится к нему в мысли. «А я собирался с этим мальчиком одну небольшую трансформацию проделать».
Тяжело вздохнув, Малфой представил, что это была бы за трансформация и что, увидь он эту трансформацию, Поттер, скорее всего, отправился бы к праотцам от шока.
Еще немного поворочавшись, но так и не решив, что его прельщает больше — перспектива отправить Поттера в могилу или в собственную постель — Драко, наконец, отбыл в царство Морфея.
* * *
Поттер игнорировал его уже три дня. Он не отвечал на ехидные замечания, не появлялся в его мыслях, в общем, всячески его избегал. А сегодня Драко увидел, как он о чем-то с очень серьезным видом разговаривал с Дамблдором и МакГонагалл.
«Интересно, о чем это они говорили? Жаль, только он может читать мои мысли» внезапная догадка заставила Драко замереть, не донеся вилку до рта. «О, черт!» Он взмолился, чтобы они обсуждали не то, о чем он подумал.
Поймав мрачный взгляд Поттера, он понял, что должен сейчас выглядеть совершенно по-идиотски: замерший, с зависшей на полдороги вилкой и с на редкость ошарашенной физиономией и испуганными глазами.
«Спокойнее, Малфой» приказал он себе «демонстрировать свои эмоции нельзя. Ты и так нагородил выше крыши за последние десять дней» он сосредоточился на еде, стараясь не смотреть по сторонам, но мысль, что Поттер мог рассказать Дамблдору и МакГонагалл, не оставляла его в покое.
Морально приготовившись к вызову в кабинет директора, он на негнущихся ногах отправился на Защиту, но на выходе из Большого Зала его перехватил Снейп:
— Мистер Малфой, директор просил вас после обеда зайти к нему в кабинет.
Драко похолодел. Все, его сейчас исключат. Может, посадят в Азкабан. Отца инфаркт хватит, если он узнает. Что делать? Ударить исподтишка по Снейпу каким-нибудь парализующим заклятием и сбежать? И куда? В колдовском мире спрятаться невозможно, а в мире маглов он и недели не проживет без того, чтобы не устроить массовую резню.
Они подошли к горгулье, закрывавшей вход в кабинет Дамблдора. Последний шанс бежать, но Драко, так и не решившись ни на что, просто последовал за Снейпом.
В кабинете Дамблдора, помимо самого директора, были еще МакГонагалл и, о ужас, его отец. Драко почувствовал, что больше всего ему сейчас хочется упасть в обморок и не приходить в себя в ближайшие пару лет. Но обморока не случилось и он, мысленно прокляв Поттера, воспользовался предложением Дамблдора, плюхнулся в кресло и решил отмалчиваться, пока это возможно.
— Здравствуй, Драко, — отец был напряжен. Драко это почувствовал и начал впадать в панику. Сил хватило только кивнуть в ответ.
Дамблдор с интересом посмотрел на Драко, потом на Люциуса, а потом на Снейпа. Повинуясь кивку директора, декан Слизерина начал говорить:
— Драко, возможно, ты догадываешься, почему тебя вызвали, — Драко напустил на себя самый безразличный вид, какой только мог, и выжидательно уставился на Снейпа, всем своим видом демонстрируя полнейшее неведение. — Тебя, должно быть, удивляет присутствие здесь твоего отца. — Снейп умолк и посмотрел на Люциуса.
— Я здесь по любезному приглашению Дамблдора, — заговорил тот, — дело в том, что последние события заставили меня пересмотреть свою позицию.
«О чем это он? Как попытка наложить на Поттера Империо связана с его позицией? Или ему удалось, во избежание громкого скандала, добиться моего перевода в Дурмштранг?»
— Видишь ли, — продолжил Люциус после короткой паузы, — после неожиданной гибели Беллатрикс и еще нескольких близких сторонников Лорда, он, можно сказать, потерял доверие к нашей семье…
Драко не удалось сдержать вздох облегчения — по сравнению с перспективой вылететь из школы потеря доверия Лорда его совершенно не волновала. В конце концов, он никогда серьезно не задумывался о том, что рано или поздно, ему придется выбирать между Волдемортом и Орденом Феникса.
Драко немного отвлекся и теперь обнаружил, что в кабинете стоит тишина, и все выжидательно смотрят на него.
— Простите, я немного задумался, — проговорил он, изображая смущение.
— Я говорил о том, что теперь наша семья становится формально нейтральной, — вздохнув, произнес Люциус. — Я не хочу, чтобы Лорд из-за какого-нибудь недоразумения прервал наш род, поэтому, в обмен на свободу и возможность остаться в стороне, мне пришлось поделиться некоторыми секретами с Министерством и Дамблдором.
— Простите, но какое отношение это имеет ко мне? — не понял Драко. Его мысли были заняты другим.
— Мы хотели узнать, собираешься ли ты со временем перейти на сторону Сам-Знаешь-Кого, — резко сказала МакГонагалл.
— Но это же глупо, — изумился Драко, а декан Гриффиндора слегка покраснела, — даже если бы я и собирался со временем стать Упивающимся, я бы не стал об этом звонить на всех углах! — ситуация показалась Драко забавной. — В любом случае, я никогда серьезно не думал об этом, — он посмотрел на отца, — и, если помнишь, отец, ты мне в свое время говорил, что Малфои служат только самим себе. Я собирался делать выбор в соответствии с этим.
МакГонагалл фыркнула, а директор загадочно улыбнулся. Похоже, именно такого ответа он и ожидал.
— Что ж, Драко, думаю, ты можешь идти на урок, — сказал Снейп. — Профессор Люпин в курсе, что тебя вызвали к директору и не станет штрафовать тебя за опоздание.
Драко, чувствуя невероятное облегчение, шел по пустым коридорам и думал. Нет, он никогда не собирался становиться Упивающимся по собственной воле. Таково было желание Люциуса, которое он, как всякий сын, стремящийся походить на своего отца, собирался исполнить. Но сам по себе, особенно после того, как Малфои фактически дважды предали Лорда… Ни за что. Конечно, примыкать к этому маглофилу Дамблдору он тоже не собирался, а теперь, когда отец объявил о собственном нейтралитете, все шло по наилучшему и наиболее желательному для него, Драко, сценарию.
Он вошел в класс, проскользнул к себе за парту и приготовился слушать Люпина, но в голове тут же прозвучал голос Поттера:
«И что ты решил, Малфой?»
Не в правилах Малфоев прямо отвечать на вопросы и Драко решил, что исключений для всяких Мальчиков-которые-выжили он делать не собирается.
«Поттер, с чего бы это такое внимание к моей персоне?» он хотел сказать «скромной персоне», но собственное самомнение издало истерический вопль и заставило скромность пропустить.
«Малфой, ну неужели тебе все надо объяснять как младенцу?» мысленно закатил глаза Гарри «и после этого ты называешь меня идиотом».
«Вот и отвали тогда!» оскорбился Драко. С каких это пор всяким там Поттерам разрешается высказывать свое недовольство определениями и эпитетами, используемыми в отношении них Малфоем?
«Слушай, Малфой, перестань вести себя как ребенок» вздохнул Гарри, начиная терять терпение. «Или тебя так задело, что я сделал вид, будто тебя вообще не существует на свете?» добавил он с любопытством.
Драко задохнулся от самой возмутительности такой мысли, но в глубине души понимал, что Поттер прав. Больше всего его пугало то, что Поттер может просто перестать обращать на него внимание.
«Ты не просто идиот, Поттер. Ты хуже, намного хуже!» дабы не дать чертову Золотому Мальчику понять, что именно перспектива быть забытым Поттером его так раздражает и нервирует, Драко принялся мысленно орать на него. «Общий уровень твоего развития неприлично низок даже по сравнению с Крэббом и Гойлом».
«Оставим мое развитие в покое. Всем и так известно, что ты считаешь его отрицательным» парировал Гарри «лучше скажи, что ты ответил Дамблдору?»
«Только чтобы ты отвязался от меня — я не собираюсь лизать задницу Черному Лорду. А так как иных способов служить ему не существует, я остаюсь в стороне. Сами разбирайтесь» Драко был зол из-за того, что пришлось прямо отвечать на поставленный вопрос.
«Мерлин, что я слышу? Твой папаша лизал задницу Волдеморту?» с издевкой протянул Гарри.
«Поттер» яростно зашипел Малфой «иди знаешь куда? Лесом! Без фонаря! Понятно?!»
«Обязательно, Малфой. А раз ты идешь туда же, то буду прямо за тобой. Только не сворачивай, я дороги не знаю» хихикнул Гарри.
«Ненавижу».
«Взаимно».
В голове воцарилась блаженная тишина, и Драко, наконец, смог сосредоточиться на уроке. В эти минуты ему и правда казалось, что он ненавидит Гарри Поттера.
* * *
Прошли еще полторы недели с тех пор, как Гарри перестал игнорировать Малфоя. За это время общение со слизеринцем стало привычкой и более того, Гарри обнаружил, что Малфой далеко не такая омерзительная сволочь, какой хочет казаться. Ему удалось отучить Малфоя называть его Потти, а к вечному сарказму Драко он привык.
Сидя в пятницу вечером в гриффиндорской гостиной и старательно изображая, что он занят написанием очередного сочинения для Снейпа, он думал о предстоящем завтра матче со Слизерином. Точнее, он боролся с соблазном во время игры довести Малфоя до белого каления и свести и без того призрачные шансы слизеринской Ищейки на поимку Снитча к полному нулю. Соблазн был удручающе велик, плохо согласовывался с понятием о гриффиндорском благородстве и теперь взывал к слизеринской половине Гарри, требуя собственной реализации на практике.
Устав от борьбы с самим собой, он решил пообщаться с Малфоем.
«Малфой» позвал он, приготовившись услышать уже привычное «По-оттер» в ответ. Однако реакция собеседника была весьма бурной:
«Мерлин! Поттер, чтоб тебе!» слизеринец был явно не рад появлению Гарри в собственных мыслях.
«Э-э, Малфой, я помешал?» поинтересовался Гарри, смутившись. Он уловил хвост малфоевской мысли, и ему решительно не понравилась эта мысль — она была очень похожа на ту, которую две недели назад продемонстрировал сонный Малфой. Только сейчас в этой мысли наличествовал еще и сам слизеринец и некоторые элементы жанра action.
«Нет, гиппогриф тебя задери!» Малфой негодовал «я, к твоему сведению, в ванной» чуть спокойнее добавил он.
«Ну… э-э-э… я же не в постель к тебе залез» начал оправдываться Гарри.
«Не вижу существенной разницы» взвился Драко. «Мы же, кажется, договорились, что ты вечером не будешь меня доставать»
Но Гарри это не слишком волновало. Раз Малфой в ванной, значит, Малфой голый? Это уже интересно!
«Драко, солнышко, опусти голову» сахарным голосом пропел Гарри.
«Поттер!!!» возмущенно завопил Драко «о чем ты вообще думаешь?!!!» и он, подняв голову, принялся изучать потолок, одновременно стараясь изгнать все свои мысли.
«Малфой, не будь такой гадиной» Гарри обиделся.
«Я, может, и гадина, а ты — извращенец. Нахрена тебе понадобилось меня разглядывать, да еще моими собственными глазами?» осведомился Драко.
«Врага надо знать в лицо» мудро изрек Гарри, одновременно жалея, что срикошетившее заклятие не оставило в себе свойств Империуса.
«Может у тебя лицо и похоже на жопу…» объявил Малфой, оборвав собственную фразу — он не мог подобрать слов и предпочел выразительное молчание.
«Я тебя когда-нибудь придушу» Гарри позабавила абсурдность ситуации — парень, да еще гриффиндорец, пытается заставить другого парня, да еще и собственного врага, посмотреть на самого себя. «И вообще, ты что, стесняешься?»
«Я? Нет, Поттер, забочусь о твоем бесценном здоровье. Не хватало еще, чтобы ты умер от онанизма, а на меня потом повесили твою смерть» съехидничал Драко.
«Ой, да ладно тебе, Малфой» Гарри смеялся «все равно ты рано или поздно подойдешь к зеркалу. А я, знаешь ли, не сомневаюсь, что ты из числа тех самовлюбленных типов, которые перед ним часами вертятся».
«Ах, вот как? Ну, все, Поттер. Ты сам напросился» в Драко проснулась малфоевская мстительность и он, призвав на помощь все свое очень богатое воображение, решил заставить гриффиндорца пожалеть о своем упорстве.
Откинувшись на бортик ванной (а с появлением Поттера он принял вертикальное положение) и, прикрыв глаза, он представил Поттера таким, каким видел в последний раз.
«Малфой, я, кажется, не это просил» сказал Гарри, понимая, что слизеринец задумал какую-то пакость.
Малфой не ответил. Воображаемый Гарри скинул с плеч мантию и начал снимать с себя школьную робу.
«Э-э-э… Малфой, если ты думаешь, что я ни разу не видел сам себя, то ты ошибаешься» Гарри начал нервничать. Драко снова не ответил, но Гарри почувствовал его смешок.
Тем временем воображаемый Гарри остался в одних боксерах и теперь смотрел куда-то в сторону. Гарри реальный облегченно выдохнул — он воображаемый не стал снимать трусы. Дело было не в том, что у Гарри маленький (как раз наоборот), а в том, что Малфой вполне был способен представить какую-нибудь гадость, и ему, Гарри, совершенно не улыбалось увидеть вместо своего достоинства, скажем, конский хвост.
«Малфой, между прочим, ты недооценил мою грудь» хмыкнул Гарри.
«Поттер, заткнись. Твой фонтан красноречия мне сейчас абсолютно неинтересен» наконец ответил Малфой.
И тут… Гарри реальный похолодел, потому что с той стороны, куда смотрел Гарри воображаемый, появился Драко Малфой. Причем из одежды на нем было только небольшое полотенце, небрежно обернутое вокруг бедер.
«Малфой, перестань…» Гарри почувствовал, что краснеет. Воображаемый слизеринец был невероятно хорош собой — изящное гибкое тело, длинные стройные ноги, круглая упругая попка, растрепанные белокурые волосы… Гарри сглотнул.
«Что перестать?» невинно поинтересовался слизеринец, словно это все — не игра его воображения.
«Слушай, это нечестно… и вообще, завтра игра…» Гарри почувствовал, что узкие брюки становятся слишком тесными.
«Поттер, ты понимаешь, кому говоришь о честности? Я же слизеринец» фыркнул Малфой.
Воображаемый Драко подошел к воображаемому Гарри, положил руку ему на бедро и приник к его губам. Поцелуй был долгим, а вторая рука Малфоя тем временем скользнула по груди Гарри, прошлась по его бедру и ушла куда-то за спину. Гарри реальный практически ощутил эту теплую ладонь, сжимающую его собственную ягодицу. Интересно, с чего он взял, что ладонь теплая? Он всегда был уверен, что руки у Малфоя ледяные, как и он сам.
«Слушай, Малфой» слова давались Гарри с трудом, в голове царил настоящий бардак «может не надо?»
«Заткнись, Поттер. Ты мешаешь» заявил Малфой.
Тем временем воображаемый Драко оторвался от губ Гарри и теперь с видимым увлечением ставил ему на шее засос, одновременно рукой лаская грудь.
«Малфой…»
«Поттер, только не говори, что тебе не нравится» Малфой ухмыльнулся.
«Нет, я…»
«Тогда молчи» отрезал Драко, одновременно заставляя воображаемого себя очень медленно опускаться, лаская тело воображаемого Гарри. Руки Малфоя скользнули к резинке Гарриных боксеров и медленно потянули их вниз.
Гарри выругался про себя и затаил дыхание, глядя на самого себя. Малфой стянул с него трусы и Гарри невольно отметил, что размер Малфой почти угадал.
Воображаемый Драко немного задержался над впадинкой пупка, провел кончиками пальцев вдоль члена Гарри и с губ гриффиндорца сорвался стон.
Малфой реальный ухмыльнулся — физиономия реального Поттера своим цветом сейчас вполне могла соперничать с гриффиндорской квиддичной формой.
Тем временем воображаемый Драко опустился еще ниже и теперь языком играл с членом Гарри. При этом обе руки слизеринца скользнули вдоль тела вверх и начали ласкать грудь гриффиндорца.
«Малфой, ты сумасшедший» мысленно прошептал реальный Гарри, когда член его виртуального двойника оказался во рту у Драко. Вид Малфоя, делающего ему минет, сводил с ума. Виртуальный Гарри запустил обе руки в платиновые волосы партнера, выгнулся, всем телом подаваясь вперед и снова застонал.
«Мерлин» выдохнул Гарри, когда он сам в воображении Малфоя кончил.
Малфой промолчал (уже в который раз), а его воображаемый двойник, ведя языком влажную дорожку вдоль тела гриффиндорца, поднялся и снова впился в его губы. Потом он скользнул руками вдоль тела Гарри, развернул его к себе спиной и обеими руками сжал ягодицы гриффиндорца, одновременно целуя в шею. Гарри реальный прекрасно понимал, что сейчас будет и, затаив дыхание, ждал продолжения, но именно в этот самый момент Судьбе в лице Рона Уизли было угодно оторвать его от созерцания потрясающего зрелища — трахающего его Драко Малфоя.
— Гарри, я убью Снейпа! — вратарь Гриффиндора вернулся с отработки у слизеринского декана и теперь жаждал общения с лучшим другом.
Вздохнув, Гарри вернулся к происходящему в гриффиндорской башне, а Драко, почувствовав, что реальный Гарри исчез из его мыслей, продолжил развлекаться в гордом одиночестве.
Стоит ли говорить, что этой ночью Гарри Поттеру снился Драко Малфой, а его воображение, не менее буйное, чем у слизеринца, старательно дорисовывало ему недосмотренный в мыслях Малфоя эпизод?
* * *
Субботнее утро радовало ослепительным солнцем, но к полудню погода испортилась, и пошел мелкий и очень противный дождь.
Сидя за слизеринским столом, Драко медленно жевал, меланхолично глядя в окно и думая, что погода явно не облегчит ему сегодняшнюю игру. Это должен был быть шестой и последний матч против Поттера, и Драко, хотя и был уверен, что снова проиграет, все же надеялся, что ему в кои-то веки повезет и снитч поймает он.
Появление в Большом Зале Поттера оторвало его от размышлений о предстоящем матче и заставило вернуться к тому, что вчера произошло в ванной. Вопреки ожиданиям, Поттер не сбежал в самом начале, а досмотрел почти до конца.
Драко усмехнулся и встал из-за стола. До начала игры оставалось не так уж много времени, и тратить его на воспоминания он не собирался. Задушив соблазн запереться в своей спальне и предаться мечтам о Поттере, он двинулся в направлении квиддичного поля. Надо было подумать, что сказать команде, ведь он теперь капитан. С легкой грустью подумав, что это последняя возможность обыграть Поттера, Малфой занялся исполнением капитанских обязанностей.
К тому моменту, когда команды выстроились в центральном круге, к дождю прибавился пронизывающий ветер.
— Капитаны, пожмите друг другу руки, — велела мадам Хуч.
Они обменялись с Поттером коротким рукопожатием, и Драко заметил в глазах гриффиндорца озорной блеск, что еще больше ухудшило его настроение. Одарив Поттера презрительной ухмылкой, Драко уселся на метлу и взмыл над полем.
Матч комментировали Томас и Финниган, поэтому Малфой, не желающий слушать примитивные гриффиндорские остроты, погрузился в свои мысли.
«Черт, почему Поттер вчера не сбежал? Неужели он тоже?...» Драко вспомнил невнятный лепет Гарри вчера вечером и усмехнулся. «Но забавно… Ох, Мерлин! Ищи снитч, Малфой!» он оторвался от своих размышлизмов и обвел глазами поле. Золотой искорки нигде не было, Поттер наматывал неторопливые круги, а Гриффиндор вел в счете 30:0.
«Нда… Если не поймаю снитч, нас ждет разгром» уныло подумал Драко. В первом матче сезона Гриффиндор легко разгромил Рэйвенкло, а рыжая Уизли уже второй год была лучшим Охотником школы. Вообще у Гриффиндора была удивительно сильная и сбалансированная команда. Каким-то неведомым образом гриффиндорцам удавалось сравнительно безболезненно пережить уход игроков и удачно их заменять. Вон, рыжий дружок Поттера чего стоит — на пятом курсе он был ужасен, а теперь играет не хуже Вуда. «Кстати о Поттере… Что он там говорил насчет своей груди?... Черт! МАЛФОЙ, ИЩИ СНИТЧ!!!» заорал он сам на себя.
«Да-да, Малфой, ищи снитч» услышав голос Поттера у себя в голове, Драко чуть не свалился с метлы.
«Потер!!! Какого черта???» теперь он орал на Гарри «Ты совсем совесть потерял?! Во время игры! Это нарушение правил!!!»
«С каких это пор слизеринцев волнуют правила?» осведомился Поттер.
«Это… это… Тьфу, Поттер, а как насчет гриффиндорского благородства?» Драко попытался воззвать к совести Поттера.
«Ну, к твоему сведению, Шляпа всерьез хотела отправить меня в Слизерин» хихикнул Гарри. «Кстати, мысль насчет того, что снитч надо поймать побыстрее, была абсолютно правильной. Счет уже 60:10, скоро и снитч не понадобится, ведь он дает всего 150 очков» Гарри обводил внимательным взглядом поле и при этом успевал третировать Малфоя.
«Поттер» взмолился Драко «займись чем-нибудь одним! Либо снитч ищи, либо со мной разговаривай! Это нечестно — я-то не могу делать два дела сразу»
«Я уже сказал насчет честности» заявил Гарри и ринулся вниз. Где-то секунда ушла у Драко на осмысление происходящего, краем уха он услышал вопль Томаса «Гарри Поттер увидел снитч!» и он сам тут же обнаружил его — золотая искорка у самой травы в центре поля. Обматерив Поттера всеми известными ему словами, он ринулся вслед за гриффиндорцем, уже понимая, что снитч ему не поймать. Можно было надеяться на чудо (например, Поттер ослепнет или еще что-нибудь), но его не произошло. Под восторженный рев трибун Поттер поймал снитч.
— Гриффиндор победил со счетом 220:10! — надрывались комментаторы, а Драко захлестнули обида и злость. Спрыгнув с метлы, он, не глядя по сторонам, ринулся в раздевалку. Хотелось кого-нибудь убить. Нет, сперва пытать, а потом убить.
«Эй, Малфой» голос Гарри Поттера в голове вызвал такой приступ ненависти, что Драко готов был крушить все подряд.
«Слушай меня внимательно, мразь, потому что это последний разговор» прошипел Драко, трясясь от ярости «Если ты еще хоть раз попробуешь сунуться ко мне, я тебя убью. Мне плевать, что будет дальше, но тебя я просто уничтожу! Я тебя ненавижу, Поттер! Ты меня слышишь?! НЕНАВИЖУ!!!»
Он ощущал потрясение гриффиндорца, а потом тот исчез из его головы.
* * *
Гарри было плохо. Он уже второй час сидел в кресле у камина в гриффиндорской гостиной, игнорируя всех без исключения сокурсников. Дин и Симус умудрились намотать ему на шею гриффиндорский флаг, но Гарри этого даже не заметил.
«Ненавижу».
Уже второй час подряд Гарри задавал себе вопрос — а с какого, собственно, он решил заговорить с Малфоем? — и не мог на него ответить. Слабые попытки слизеринской половины Поттера убедить его, что это был ответ на вчерашнее шоу, были задушены в зародыше.
«Мразь».
Гарри всерьез надумал было пойти к Дамблдору или МакГонагалл и сказать, что он может читать кое чьи мысли и категорически желает это прекратить, но появившуюся было решимость вдребезги разбил голос Невилла:
— А вы видели, с какой физиономией хорек бежал из раздевалки в замок?
Гарри насторожился. Что с физиономией Малфоя? Он должен был быть каменно-непроницаем…
— С какой физиономией? — нарочито безразлично поинтересовался Гарри, ни к кому конкретно не обращаясь.
— О-о, Гарри, ты что, не видел Малфоя после матча? — Рон изумленно посмотрел на него.
— Мне что, делать больше нечего, кроме как разглядывать Малфоя? — Гарри оторвался от камина и уставился на Рона. Определенно, он научился врать без запинки. Малфоевская школа.
— Нет, но… — на лице Рона отразился весь мыслительный процесс, — Ты в последнее время очень часто подолгу на него смотришь, — лучший друг был явно не в восторге от необходимости это говорить.
Так. Он что, правда много смотрит на Малфоя? Немедля прекратить! «А на кого тогда пялиться, если разговариваешь-то с ним?» эта мысль жирным вопросительным знаком повисла в мозгу Гарри. Как показала практика, так гладко, как Малфой, он врать еще не научился.
— Ну… э… я, наверно… э… просто задумался… — Гарри залился краской. «Хвала Мерлину, что я сижу у самого камина и можно сослаться на жар огня, если что».
Выражение лиц друзей было точно таким же, как у Снейпа, отпускающего очередное замечание относительно его, Гарри, умственного развития, но им хватило сообразительности не высказывать своих мыслей вслух.
— А… ну да… — Рон прервал молчание.
— Так что там с малфоевской мордой лица? — повторил вопрос Поттер.
— Его перекосило! — радостно возвестил Дин, — такой физиономии я у него еще не видел. Мне даже показалось, что сейчас дым из ушей повалит.
Гарри впал в ступор. Нет, он, конечно, видел взбешенного Малфоя, но лицо он контролировал достаточно успешно. Просто орал, словно ему дракон вцепился в задницу.
Он очень осторожно сунулся в мысли слизеринца и почувствовал, что тот все еще зол, хотя теперь эта злость была направлена на его ручных шимпанзе, выступавших по совместительству Защитниками команды Слизерина. Общий смысл гневной тирады Малфоя сводился к тому, что эти ни на что не способные идиоты за три года не научились обращаться с бладжерами, что с Рэйвенкло будут играть другие, и что они могут выметаться из команды — пока Малфой жив, им снова надеть слизеринскую квиддичную форму не светит.
«У Малфоя, похоже, любимое ругательство — идиот» подумал Гарри, не заметив, что отправил эту мысль Драко.
«Поттер, только тебя мне для полного счастья и не хватало» резкий голос Драко заставил его вздрогнуть.
«Ой, прости, я думал, что это я подумал…» он понял, что оправдания сейчас еще только больше разозлят взвинченного слизеринца. «И вообще, Малфой, если вспомнить, сколько времени в предыдущие годы ты тратил на изобретение разных пакостей персонально мне, потом на поиски, опять же, меня, и на реализацию своих собственных…»
«Ты вообще к чему мне это говоришь, Потти?» голос Малфоя был спокоен, но чувствовалось, что гнев его еще не отпустил.
Скрипнув зубами (опять Потти!), Гарри сказал «Я к тому, Дракуля, что мое общество, пусть только и в твоих мыслях, должно тебя безмерно радовать. Если теперь тебя посетит очередная гениальная идея, ты можешь тут же еще осуществить».
«Нет, Поттер, ты зря не соглашаешься с тем, что ты идиот. Ну как, скажи пожалуйста, я могу сразу что-то осуществить, если ты мне даже обдумать не даешь?»
«Малфой, ты что, ноешь?» удивился Гарри «и вообще, с твоей стороны очень некрасиво жаловаться мне на то, что я не даю тебе обдумать очередную гадость».
«Отвали, Поттер. Твое коварство во время сегодняшнего матча перешло все границы и я, между прочим, не горю особым желанием с тобой сейчас разговаривать» объявил Драко тоном, не сулившим ничего хорошего
«Я же сказал насчет Слизерина» вздохнул Гарри. «И вообще, я извиниться хотел. Мне правда жаль, Малфой».
«Да пошел ты»
И Гарри пошел. Оставив Малфоя с его обидами, повеселевший гриффиндорец решил дописать сочинение по Зельям. И даже Снейп не казался ему столь отвратительным ублюдком, как раньше.
* * *
Убедившись, что Поттер не слышит его мыслей (для чего он минут пять проорал всякие гадости в адрес самого Поттера, его друзей и Гриффиндора в целом), Драко решил, что сейчас у него есть немного времени на обдумывание плана мести. Он, конечно, не хочет, чтобы Поттер вылетел из школы или случайно свернул себе шею, но просто так он сегодняшнее поведение гриффиндорца не оставит.
Он взял лист пергамента и, посасывая кончик пера, начал изобретать гадость. Собственно, у него было что-то вроде дневника, в который он записывал свои идеи насчет Поттера, а потом впечатления и отчеты об их реализации, но, во-первых, последний лист дневника он заполнил как раз накануне инцидента с несработавшим Империо, а во-вторых, после вчерашнего шоу в ванной он долго не мог уснуть и, лежа в постели, изрисовал все клочки свободного места сердечками, поэтому открывать книжонку он совершенно не хотел. Кроме того, сердечки делали невозможным осуществление последней школьной гадости для Поттера, запланированной еще два года назад — Драко собирался в последний день нахождения в Хогвартсе отправить этот дневник Поттеру.
В результате мысли Малфоя потекли совершенно не в ту сторону, и он принялся разгадывать загадку своего поведения. А именно, за каким чертом он изрисовал дневник, который до сих пор вел с особой, исключительно малфоевской, тщательностью. С ходу отметя предположение внутреннего голоса («влюбился»), он начал строить предположения одно нереальнее другого. Например — что это символ того, что он собирался вырвать это сердце и сварить из него какой-нибудь яд (разумеется, под мудрым руководством Снейпа, которого подобная перспектива должна была очень сильно вдохновлять). Или вырвать это сердце из широкой груди Гарри, превратить в булочку и скормить Гойлу. Или вырвать, превратить в камень (или заспиртовать, если превращение не получится) и вручить Темному Лорду в знак вечной преданности Малфоев.
Отметя последнее предположение как самое возмутительное из всех (даже возмутительнее собственной влюбленности), он пришел к выводу, что придумать достойный план мести ему сегодня, судя по всему, не суждено. С тяжелым вздохом и полным ощущением, что сегодня не день Малфоя, он убрал пергамент, отложил обслюнявленное перо и отправился на ужин.
В Большом Зале царило привычное оживление, взрывы хохота за гриффиндорским столом звучали каждую минуту. С на редкость горделивым видом Драко двинулся к своему привычному месту за слизеринским столом. Крэбба, Гойла и Пэнси еще не было.
Прошло уже минут десять, и Драко почти расправился с ужином. В голове лениво крутились мысли насчет сердечек в дневнике, когда появление Крэбба и Гойла внесло коррективы в сравнительно благодушное настроение Малфоя. Нет, вначале все шло прекрасно. Его миниатюрные товарищи сели рядом с ним, а он продолжал размышлять о сердечках.
«Привет, Малфой» голос Поттера ворвался в сознание. Драко подлетел на своем месте, толкнул плечом перегнувшегося через стол Гойла, тот, теряя равновесие, обрушился всем весом своего тела, перенесенным на руку, на край блюда с бифштексами, которые полетели через стол в лицо Драко. Малфой шарахнулся назад и врезался в Крэбба, который этого явно не ожидал и рухнул со скамьи, одной ногой своротив стол, а другой заехав Драко в ухо. Довершал картину тыквенный сок из кубка, щедро пролившийся на Драко, который тот самый кубок и держал.
В Большом Зале воцарилось молчание, все повернулись к слизеринскому столу. Драко несколько секунд приходил в себя, потом вскочил, стряхивая с себя бифштексы и ногу Гойла, и заорал:
— Ты совсем охренел, придурок?!!! — Крэбб и Гойл сжались, а Поттер из-за гриффиндорского стола смотрел с испугом и интересом одновременно.
В следующие несколько минут все учащиеся и преподавательский состав Хогвартса, включая директора, убедились в том, что английским языком Малфои владеют в совершенстве. Такого отборного мата древние стены замка еще не слышали. Впрочем, такого приступа бешенства, да еще и от Малфоя, который с багровым от злости и напряжения лицом вопил и тыкал зажатым в руке кубком в своих однокурсников, стены Хогвартса не видели и подавно.
«Малфой, успокойся…» робкий голос Поттера в его голове вызвал новую вспышку ярости, Драко взвыл и, отшвырнув кудахтающую Пэнси, заорал еще громче.
Профессор МакГонагалл, трясясь от хохота и негодования одновременно, выбралась из-за стола и, путаясь в юбке, двинулась к орущему дьяволу во плоти. Ей удалось напустить на лицо серьезное выражение, и теперь она неслась к Малфою как олицетворение Немезиды:
— Мистер Малфой! — голос декана Гриффиндора не мог перекрыть крики Малфоя, но по громкости вполне мог с ними конкурировать, — прекратите сейчас же!
Малфой ее в упор не видел и продолжал голосить на весь зал, жалея, что в руке у него всего лишь кубок, а не увесистая дубина, которой можно было бы нанести тяжкие телесные повреждения этим двум идиотам, а потом подкараулить в коридоре Поттера и заодно надавать по шее и ему.
— Да прекратите вы!!! — МакГонагалл подошла почти вплотную и старалась перекричать слизеринца. Так как получалось плохо, она взяла со стола кувшин с соком и выплеснула все его содержимое в лицо весьма некстати решившему обратить на нее внимание Малфою.
Драко замер и уставился на нее, не веря в то, что она осмелилась это сделать. В эту минуту он ненавидел ее даже сильнее, чем Поттер ненавидел Снейпа.
— Рада, что вы, наконец, соизволили успокоиться, — ледяным тоном отрезала замдиректора. Она достала палочку и направила ее на Драко. Он ужаснулся — сейчас она превратит его во что-нибудь… В хорька… Он открыл рот, чтобы заорать что-нибудь вроде «Протестую!», но МакГонагалл опередила его. Пробормотав очищающее заклинание, она убрала палочку и снова заговорила:
— Мистер Малфой. Хотя я и понимаю ваше неудовольствие, но вынуждена заметить, что ваше поведение возмутительно! — менторским тоном изрекла она, — Ни одному ученику не позволяется подобная распущенность в присутствии всей школы и преподавателей. Сто баллов со Слизерина и взыскания на всю следующую неделю.
— Я протестую! — взвыл подоспевший Снейп. Стоявший рядом с ним Дамблдор улыбался. — Минерва, наказание слишком жестокое, даже вы не можете с этим не согласиться!
— Но это просто возмутительно, Северус! — возопила МакГонагалл, грозно сверкая глазами, — За такое вполне можно отчислить! И я ничуть не сомневаюсь, что, будь на месте Малфоя, скажем, Поттер или Уизли — вы бы без раздумий понеслись к директору требовать их отчисления!
— Довольно, — прервал назревающий скандал Дамблдор. — Спасибо, Минерва, — он улыбнулся своему заместителю, — я полагаю, наказание вполне справедливо. Пойдемте, Северус, — он подхватил под руку профессора Зелий и поволок его к преподавательскому столу. МакГонагалл последний раз зыркнула на продолжавшего кипеть от негодования Малфоя, взмахом волшебной палочки привела все в порядок и тоже вернулась на свое место, по правую руку от директора.
Драко, кинув испепеляющий взгляд на гриффиндорский стол, посмотрел на Крэбба и Гойла, с удовлетворением отметив, что привести их в порядок МакГонагалл забыла, и с видом оскорбленного достоинства удалился из зала.
* * *
Его оскорбили. Унизили при всех. К тому же несправедливость МакГонагалл, в которую он не мог ткнуть полосатую дуру носом. О, как он ненавидит Гриффиндор!
Он сидел перед камином в слизеринской гостиной и писал на листе пергамента эту фразу. Он писал ее, не переставая, и, как только очередной лист заканчивался, отправлял его в камин, с мрачным удовлетворением наблюдая, как тот исчезал в огне. При этом он представлял, что горит гриффиндорская башня, вместе со всеми своими обитателями. А Поттер и МакГонагалл находятся на самом верху… Нет, Поттер находится у самого выхода, чтобы можно было его спасти…
«Что, черт возьми, со мной происходит? Любой, кто посмел бы проделать что-либо подобное со мной, уже давно остывал бы в морге! И никто, включая директора и всех учеников, вместе взятых, не смог бы меня остановить!»
Он снова написал «Я ненавижу Гриффиндор» и замер. Листок кончился, но в верхнем левом уголке было немного свободного места. Он нарисовал в этом уголке сердечко и со смешанными чувствами уставился на него. Потом очнулся и с выражением крайнего отвращения скомкал пергамент и с остервенением швырнул в огонь. Глядя на веселые языки пламени, он утвердился в мысли, что Поттер заплатит за это отдельно. Лучше всего, если гриффиндорец заработает две недели взысканий и лишит факультет двухсот баллов. Впрочем, после такого Поттера, скорее всего, убьют другие гриффиндорцы. А Снейпа (потому что только он способен так наказать Поттера) добрая душа МакГонагалл превратит в крысу и растерзает с особой жестокостью.
Его снова посетила мысль «это не день Малфоя», и Драко решил лечь пораньше, чтобы не навлечь на свою голову еще каких-нибудь неприятностей. Придя к такому решению, он направился в ванную, посчитав, что там ему ничто не грозит, и к тому же можно будет расслабиться и придумать что-нибудь в наказание Поттеру.
Погрузившись в воду, Драко вернулся к своей мести. Снейпа ему было жалко, и он решил постараться обойтись без вмешательства любимого преподавателя. В голову пришла другая кандидатура, способная осложнить Поттеру жизнь — Филч. Он начал разрабатывать коварный план (других Малфои не разрабатывают!).
Заманить Поттера в коридор на пятом этаже и утопить миссис Норрис в мемориальном болоте близнецов Уизли. При этом свалить вину на гриффиндорца. Филч с него шкуру спустит и солью посыплет. — Нет, не то. Слишком просто.
Запихать миссис Норрис в доспехи и загнать туда же Пивза. Опять же, заманить поближе к месту преступления Поттера и свалить все на него. — Опять не то, тоже слишком просто. К тому же, оставался невыясненным вопрос, как заставить Пивза сидеть в одних доспехах с вонючей кошкой Филча и при этом причинить ей максимум вреда.
Сварить Всеэссенцию, оглушить Поттера каким-нибудь заклятием, затащить его в темный угол, принять зелье с его волосом и в его виде напасть на миссис Норрис на глазах у Филча (или напасть на самого Филча), а потом убежать. — Тоже не подходит. Всеэссенцию варить месяц, кроме того, что-нибудь может пойти не так, и он снова станет Малфоем на глазах у противного завхоза.
Поняв, что ничего, кроме издевательств над несчастной кошкой Филча, ему в голову не приходит, Драко впал в уныние. И как он собирается мстить, если нужен настоящий коварный план, а не мелкие проделки и при этом ему не пришло в голову ни одной стоящей идеи?
Драко выбрался из ванной и, не заметив растекшегося по полу геля, вступил в лужу. Вскрикнув, он рухнул на пол и, успев краем сознания отметить, что сломал ногу, упал в обморок.
В себя он пришел через несколько минут. Так и есть, нога сломана. По привычке свалив все на Поттера, он принялся звать Крэбба и Гойла. Гориллы изволили явиться только через полчаса, когда Драко уже окончательно потерял терпение и призывные вопли перемежал обещаниями устроить им такое, что об Аваде они будут умолять на коленях. Выдав чрезмерную порцию ахов по поводу его травмы, они попытались его поднять и надеть на него халат. Благие намерения приводят в ад, а их благие намерения привели к тому, что Драко начал требовать свою палочку, чтобы покарать дебилов прямо сейчас.
Наконец им удалось кое как натянуть на него халат и они потащили орущего Малфоя в больничное крыло. На крики явилась МакГонагалл, объявила, что сломанная нога не станет препятствием для его отработок на следующей неделе и, велев Крэббу с Гойлом идти назад в подземелья, отнесла (естественно, при помощи заклинания) притихшего Драко в госпиталь.
Передав его с рук на руки мадам Помфри (ему было заявлено, что ночь он проведет здесь), МакГонагалл удалилась.
Выпив пару противных зелий, Драко откинулся на подушки и подумал, что такого черного дня у него еще в жизни не было. Вяло текущие в голове мысли пришли к Поттеру. Привычно обругав его, он подумал, что было бы неплохо, если бы Поттер сейчас пришел в больничное крыло, и провалился в сон.
@музыка: Never let me go
@настроение: может быть и лучше, но мне и так не плохо))
@темы: ГП-мания, Слэш/Slash, Я упоролся и вам желаю!, просторы Всемирного Зомбиленда
-
-
31.08.2012 в 22:49-
-
31.08.2012 в 22:53-
-
31.08.2012 в 22:56-
-
31.08.2012 в 22:58-
-
31.08.2012 в 23:00-
-
31.08.2012 в 23:02-
-
31.08.2012 в 23:05-
-
31.08.2012 в 23:07-
-
31.08.2012 в 23:12-
-
31.08.2012 в 23:13-
-
31.08.2012 в 23:15-
-
31.08.2012 в 23:16