это охренительная красотень.... (потыренная...)

[Hell-or-Heaven]

14.02.2012 в 14:34

Пишет  Darinelin:

Так, вот сейчас я совершу самую большую глупость в своей жизни... И да, я очень надеюсь, что большая половина просто промотает его.

Название: Полярная звезда
Бета: не бечено, из чего следует вагон и тележка ошибок на любой цвет и вкус
Пейринг: Дин/Кастиэль
Рейтинг: PG-15
Жанр: слэш, ООС, AU, я бы добавил ангст и ХЭ
Дисклеймер: ничего мне не принадлежит, кроме бреда
Предупреждение: фанфик придумался после просмотра одной из серий Уз и Покахонтас. Серия была о том, что парень с девушкой обручились и сбежали, только немного неудачно. Они погибли. И они начали перерождаться, находя друг друга в новой жизни. Только каждый раз, когда они встречались, они вновь и вновь погибали. Я не знаю, откуда появилось желание написать это, но писал я его долго. И да, я не хотел, чтобы всё грустно закончилось.
Всё вымысел, этих событий не было.
И ещё... смертей будет много... к сожалению

Они впервые встретились в 1595, у реки Памаунки-Ривер. В селе индейцев. Он был совсем не похож на остальных. Слишком светлая кожа, слишком синие глаза, в которых отражаются красные блики жидкого пламени и сияние звёзд. Он развлекал детей у малого костра, добавляя в пламя какие-то травы и порошки, от которых огонь вспыхивал цветами и пряным дымом. Но только Дин собрался с силами, чтобы подойти, как парень уже исчез.

Он увидел его спустя два дня у водопада. Молодой человек стоял и смотрел вниз, на падающую воду, которая дробилась на капли и переливалась в свете солнца. В коротких волосах ветер трепал небольшие пёрышки, а потом он прыгнул. Дину показалось, будто ему видится полёт. Когда парень исчез под водой, три белых пера плавно опустились на воду. На мгновение чудится, будто он уже не всплывёт. Ветер всколыхнул спокойную воду, подгоняя намокшие перья к берегу. Зайдя в воду по колено, молодой человек только протянул к ним руку, как их перехватили, прижимая к груди. Синие глаза смотрели настороженно, будто их владелец каждую секунду готов бежать, петляя, словно заяц среди деревьев. Природа более благосклонна к индейцам и Дин всё же решился…
- Привет…

Парень огляделся, выскальзывая за ограждение поселения и быстро скрываясь в лесу. Он знал, что в западные ворота точно так же проскользнул и Джон Смит. Только тот сбегает к принцессе, а он – к Касу.
Когда он приближается к их поляне, там уже горит костёр и его блики танцуют, кидая причудливые тени на всё вокруг, а молодой шаман подкидывает камушки в руке, что-то тихо шепча. Дин неосторожно наступает на ветку, и хоть Кас и не оборачивается, он всё же тихо говорит «Задержался».
Дин никому и никогда не признается, что ему нравится смотреть, как Кас шаманит. Шепчет молитвы своим богам, подкидывает камни, предсказывая судьбу, или прислоняется к стволу дерева, разговаривая с ним. Дин не верит в духов, о которых говорит Кас, не верит в звёзды и дым костра, не верит… и отчаянно желает верить в это, потому что молодой шаман умеет то, чего не может он сам…
У настоя горьковатый привкус трав и от него ведёт. Дин заваливается на спину, раскидывая руки в сторону, и ему отчаянно хочется взлететь к мерцающим звёздам. Так высоко, насколько хватит сил. Вдалеке воет волк и Кас рядом прикрывает глаза, вслушиваясь в тоскливый плач.
- Песня любви? – парень усмехается вспоминая вчерашние слова шамана и скашивает на него глаза.
- Песня любви. – Как отзвук эха, которое теряется в шуме листвы. Дин усмехается и поднимает руку к небу, в надежде дотянуться до сияющего покрова.
- Души предков. – Кас запрокидывает голову, и парню хочется дотронуться до его волос, в которые вплетены перья.
- Кас, почему ты такой?
- Какой - такой?
- Ты не похож на них. Глаза… синие, и кожа светлее…
- На некоторые вопросы не нужно знать ответ, не правда ли, охотник? – Шаман оборачивается и чуть улыбается. Дин смотрит в бархатисто-синие глаза, в которых жидкое золото и серебро звёзд, и опускает руку. Зачем тянуться к звёздам, если они есть на земле?

У Каса холодные пальцы и губы, а кожа пахнет травами, теми самыми, которые горчат на языке после настоя. Вода чуть серебрится, и от них отходят круги, заставляя кувшинки почти сердито покачиваться. Шаман одевает ему на шею талисман, шепча какое-то заклинание, но Дину всё равно, и шёпот заклинания постоянно сбивается, а в торопливых поцелуях теряется половина слов. Парень недовольно шипит, каждый раз начиная с начала, цепляясь за чужие руки, пытаясь их удержать хоть на мгновение, чтобы закончить.
- Приворот? – шепчет Дин, целуя покрасневшие щёки.
- Оберег. – Тихо возмущаются в ответ, переходя на шёпот. – От Ишкус. Чтобы она тебя не увидела ночью и не забрала.
- Да кому я нужен…
- Мне.

Зима приходит почти неожиданно и на удивление холодная. Люди замерзают на улице, а Кас лишь озабоченно поджимает губы, когда Дин приходит к нему.
- Держи, это от Итхаква. – Кас быстро суёт молодому человеку в руки очередной талисман, хоть Дин уже и обвешан амулетами от всего и сразу. Их становится всё тяжелее прятать, но и снять хоть один – невозможно.
- От кого?!
- От Итхаква. Бога Белого Забвения. Он обойдёт тебя стороной. Держи это при себе. Пожалуйста.
Поцелуй морозит губы, а чужие щёки горят лихорадочными пятнами, пока руки пытаются передать частицу дорогого тепла.
- До весны, Дин.

Когда Смит уплывает, племя становится неспокойным, начинается борьба за земли. Бледнолицые оказались слишком наглыми и жестокими. Духи плачут, так говорит шаман, а Кас прикрывает глаза, стараясь не слушать раздирающие душу вопли в звуке ветра.
Дин приходит раньше, когда на краю неба ещё полыхает закат, а над головой оно нежного бежево-оранжевого оттенка. Уже начали стрекотать сверчки, вплетаясь в шум листвы. Шаман сидит тихо. Нет костра, нет травяного настоя, и от этого молодому человеку становится жутко. На мгновение ему кажется, что в звуке ветра слышится смех великанши, которая довольна новой жертвой. Сев рядом с Касом Дин расслабляется, чувствуя знакомое тепло, лениво наблюдая за тем, как в коротких волосах топорщатся белые перья.
- Дин, я… - парень неуклюже замолкает, опуская голову и ероша ладонью траву. Будто просит силы у духов.
- Хэй, ты чего? – Дин выпрямляется, всё же чувство неправильности возрастает с каждой секундой, в которой миллион мгновений. Таких разных и непохожих… как шёпот листвы и журчание ручья.
- Скоро будет битва, и ты это тоже знаешь.
- Она нас не касается! – Резко выдыхает молодой человек, грубо разворачивая к себе шамана. – Мы - это мы, распри остальных – это их война, не наша, Кас.
- Но мы всё равно будем биться. И ты это знаешь.
Дин молчит, сжимая ладонь на чужом запястье. Знает, что останутся синяки, но, так же он знает, что Кас ни за что ему не скажет, что это больно.
- Я знаю… но…
Парень бессильно выдыхает, падая на спину и смотря в небо, где появляются первые звёзды. Сегодня ему кажется, что они смеются над ним. Цена за звезду на земле, да?
Шаман неожиданно ложится рядом, уткнувшись в плечо и прикрывая глаза.
- Я буду молиться за тебя.
- Своим богам?
- Надеюсь, они защитят тебя.
- А ты? Кто защитит тебя?
Кас переворачивается на спину, поднимая руку и указывая на звезды в небе.
- Это наши прародители, наши предки. Я надеюсь, что мне позволят занять достойное место рядом с ними.
- Что?!
- Шаманы живут долго… но моя жизнь не будет длинной.
- Кас.
Парень приподнимается, нависая над человеком, прижимая ладони к чужим щекам и заглядывая в глаза.
- Живи полной жизнью.
- Не хочу. Ты же знаешь… - Дин пытается отвести чужие руки от лица, и когда это получается, он дотрагивается губами до костяшек, пытаясь согреть холодные пальцы своим дыханьем. Шаман выглядит больным и усталым, с тёмными тенями под глазами и беспокойным, тусклым взглядом. На это слишком больно смотреть, и именно поэтому Дин спрашивает: - Кас, твои боги могут хоть что-то сделать с этим?
- Зачем?
- Может хоть в следующей жизни нам позволят быть вместе. – Еле слышно выдыхает охотник в чужие губы.

Костёр на поляне отдаёт запахами трав, смешиваясь с клубами тумана, окрашивая молочный оттенок в огненно-оранжевый. Дин хмурится, рассматривая тонкую безрукавку на шамане, и снимает свою куртку, накидывая её парню на плечи. Будто старается оградить от холодных клубов тумана и порывов ветра. Кас на мгновение оборачивается, чуть неуверенно улыбаясь.
- Кас, я уверен. Я хочу этого.
- Но ты не веришь в моих богов.
- Я верю, Кас. – Молодой человек подаётся вперёд, заглядывая в чужие глаза, будто пытаясь найти ответы на все вопросы. – Ты же слышишь, как дышат деревья? А старая ива тяжело вздыхает над нами. Слышишь, да?
- Слышу. Я слышу…
Вдалеке раздаётся тоскливый волчий вой над жёлтым огрызком луны в небе. Она смотрит пристально на двух людей, будто осуждает то, что они будут делать.
- Песня любви… - Дин ободряюще улыбается парню.
Шаман отворачивается и садится перед костром на колени, начиная шептать слова молитвы. Слова тяжёлые, как речной жемчуг, и такие же холодные, падающие в пламя костра и сгорающие там, подобно мотылькам. Огонь жадно глотает травы, которыми Кас подкармливает его, ярко вспыхивает и заволакивает всё вокруг серебристым дымом, сливаясь с клубами тумана. И Дин спокоен до тех пор, пока молодой шаман не достаёт свой нож, полоснув себя по руке и скармливая уже свою кровь огню. Все возмущения застревают у парня в груди, и он расширившимися глазами наблюдает за сгустившейся тьмой, которая жадно облизывает хрупкие ветви старой ивы. Во тьме слышится тихий шёпот, который будто обволакивает, ледяными касаниями проходится по спине, затягивает душу в эту тьму, требует ещё крови и жертвоприношений, пока костёр не вспыхивает ярче. Именно это мгновение Кас выбирает, чтобы взять руку Дина, делая глубокий надрез на ладони, прикладывая к своей ране, смешивая кровь, которая густыми каплями падает на траву, маслянисто отсвечивая в свете костра.

У рассвета запах трав, дождя и крови. Луна начинает бледнеть, когда на горизонте появляется светло-розовая полоса и Кас сонно возится, обхватывая Дина за руку. Где-то неподалёку журчит ручей, а на соседней ветке начинает петь какая-то птица. Тлеющие угли костра недовольно мерцают, когда туман облизывает их напоследок, начиная прятаться в тени деревьев.
- Хэй, Кас… - Дин чуть дотрагивается губами до чужого виска. – Покажи мне.
Шаман сонно возится, поднимая голову с плеча человека и вставая на ноги, ежась от холода утра. Отводя ветки ивы в сторону, он указывает на две звезды. Одна сияет ярким, призывным светом, а другая прячется, будто в её тени, таинственно мерцая.
- Всегда укажут путь, куда бы ты ни шёл, подскажут сами боги тебе дорогу верную. – Шепчет Кас, опуская ветви. – Главное – помнить, Дин.

Дин нервно оглядывается по сторонам, в последний момент уходя за стол дерева, в который вонзается стрела. Шум выстрелов оглушает, а в голове мешанина, из каких-то обрывков. Ему кажется, что Кас где-то неподалёку, совсем рядом…
Он проходит ещё с треть мили, прежде чем замечает его. У Каса за спиной колчан со стрелами, а на поясе кинжал и Дин вздохнул с облегчением, пока не заметил, как один из мужчин целится в шамана из мушкета. Его крик заглушают выстрелы, но парень будто чувствует и оборачивается, кидая взгляд сначала на него, а потом куда-то в сторону. Через мгновение Кас бежит к нему, обхватывая деревья, пытаясь не упасть на глинистой почве, размытой ночным дождём. За спиной слышны крики, когда Дин рванул к парню, прикрывая его собой. Выстрел и крик Каса звучат буквально одновременно, а спину пронзает невыносимая боль. Дин спотыкается, хватаясь за дерево и сползая по стволу, еле садясь, прислоняясь к нему. Кас падает перед ним на колени, судорожно хватаясь за руку, тянет на себя, потеряно смотря на расплывающееся пятно на спине. Но потом звучит ещё один выстрел, и шаман судорожно дёргается, начиная заваливаться на бок, хватаясь руками за его плечо.
- Кас… - хрипло шепчет Дин, пытаясь повернуться и посмотреть на шамана, который уткнулся лбом ему в плечо. Звуки становятся тише, будто начиная растворяться в призрачном мареве. – Я найду тебя, Кас…

Выложенные камнем улочки петляют между собой, запутываясь и сбивая со следа. Отовсюду слышатся стоны раненых, а из-за едкого смолянистого дыма ничего не видно. Дин спотыкается, но не опускает глаз, наоборот, жмурится, сворачивая в новый проулок, про себя молясь, чтобы это был не человек, а какая-нибудь дохлая псина. К запаху смолы и дерева добавляется запах палёной плоти и шерсти, неподалёку слышится женский крик. И о том, что происходит по улице ниже, совершенно не хочется думать. Ночное небо багряного оттенка, а сквозь дым почти не видно звёзд, но он уверен, что Кас где-то здесь и что звезда светит намного ярче. Под ногами что-то хрустнуло, и парень невольно опускает глаза, смотря на золотой медальон с порванной цепочкой. Из соседнего проулка раздаётся сдавленный скулёж и пьяный, от победы, хохот. Дину хочется оглохнуть, чтобы не слышать ничего. Но он не может, потому что за спиной раздаётся тихий шёпот, который будто подсказывает, куда идти. От него становится жутко, и воспоминания о ночи в прошлой жизни накатывают вдвойне. Только тогда этот шёпот обещал, звал с собой, маня огнями. И охотник почти благодарен ему, что сейчас он просто подсказывает, куда идти.
Дома смешиваются, похожие друг на друга, трупов под ногами всё больше, но теперь это не имеет значение. Есть лишь шёпот, зовущий за собой. Кто-то его окрикивает, а кто-то наоборот, прячется в тенях, и парню на мгновение кажется, что тень хищно облизнулась, прячась в проулке. Крики, стоны, треск сгорающего дерева… Свернув за одним из углов, Дин замирает, неверяще рассматривая фигуру парня. Ему кажется, что он опоздал, потому что лицо шамана пустое, с закрытыми глазами и опущенными уголками губ. Тени вокруг начинают плясать, скалясь клыкастыми улыбками.
- Кас… - Дин падает на колени перед ним, тянет на себя, обнимая и утыкаясь в тёмные волосы. Сквозь запах дыма и смолы пробивается знакомый запах трав. И ему хочется верить в то, что шаман жив. Он хватает холодные руки, начиная растирать их, ледяные пальцы и ладони, запястья, пока парень в руках не дёргается от боли, пытаясь отстраниться.
- Живой… ты живой. – У охотника трясутся руки, а на губах дурацкая счастливая улыбка.
- Дин.
- Заберу тебя отсюда. Слышишь? Кас… - беспорядочный шёпот в ответ и поцелуи, остающиеся на холодных щеках.
- Поздно, Дин. – Шаман поднимает взгляд на небо, будто указывает на что-то. Молодой человек поднимает взгляд следом и замирает, видя над головой только одну яркую звезду. Призрачное сияние другой медленно исчезает на небосклоне, и сквозь пелену дыма видятся древние боги, которые смеются.
Дин переводит взгляд на Каса, и видит лишь тёмную макушку. Дыхания не слышно, а чужие ладони в руках, будто изо льда. Охотник неверяще трясёт шамана, прижимая свои ладони к чужим щекам, ласково проводит по лбу и хрипло воет, прижимая к своей груди.
«Песня любви, заключённая в том, что быть вместе им не суждено»
Его Луна теперь тоже слишком далеко.
Дин поднимает голову, смотря на единственную звезду, которая мерцает в небе.
Он сидит, укачивая на руках Каса, тихо шепчет, будто колыбельную, слова любви. Мимо бегут люди, и пожар распространяется всё сильнее, любовно оглаживая камни домов и дерево. Но охотник только улыбается, прижимаясь головой к нагревающемуся от огня камню, прикрывая глаза и проваливаясь в сон, чтобы не чувствовать боли. Он найдёт его. Будет находить снова и снова, пока они не станут счастливы.

Над зелёным лугом проносится ветер и Дин слышит шёпот духов. Еле слышный, сливающийся с голосами деревьев. Кас рядом довольно жмурится, подставляясь под ласки ветра, и запрокидывает голову, улыбаясь солнцу. Иногда парню хочется закрыть шамана в доме и не выпускать. Потому что ветер слишком беспардонно ерошит тёмные волосы и перебирает ткань рубахи. И каждая травинка тянется к всё таким же холодным пальцам, опутывая их. Не выдерживая, Дин недовольно рычит, опрокидывая Каса на землю, и шикая на ветер, чтобы и думать не смел, не то, что трогать. Травы сами покорно отпускают, ехидно шепчась. Только охотнику всё равно, он улыбается, глядя в синие глаза, позволяя утянуть себя на самое дно, где танцуют жидкое пламя и серебро звёзд.

Он не знает, где они совершили ошибку. Его будто за грудки вытянули из ледяной воды, когда Каса тащили на суд, а вокруг бесчинствовала толпа, шепчась о том, что Кас сын Дьявола. Бесовское отродье. И Дин готов проклясть тот миг, когда шаман решил помогать людям так, как может. Травы, настои… Люди всегда забывают добро.
Но как только охотник начал пытаться пробраться сквозь толпу к Касу, его толкают назад. Кричат, гортанно смеясь, и выпихивают под ноги шаману, на лице которого написан ужас.
- Дин, беги! – парень рвётся из стальной хватки чужих рук, пытаясь хоть как-то помочь, но его небрежно дёргают назад, тянут за волосы, заставляя открыть шею. Дин готов себя проклясть за то, что так неосмотрительно оставил тому свою метку на шее, которую еле скрывала ткань. Вокруг кричат про шабаш и метки Дьявола. Тянут к реке, где святой отец подготовил цепи и камень. Молодой человек пытается вырваться и, кажется, кому-то ломает нос и пару рёбер, в надежде, что сможет добраться до шамана. Только его почти сразу валят на землю, начиная пинать. Дин чувствует себя дворовой собакой, которую дети запинывают, ради развлечения. Рёбра трещат, и он почти уверен – некоторые сломаны, глаза заливает кровь, а из разбитых губ вырывается жалкое хрипение, похожее на свист. Вокруг смеются, и ему хочется увидеть Каса.
Когда люди чуть отступают, Дин поднимает голову, пытаясь рассмотреть шамана. Кас рвётся к нему, что-то кричит, но ему выворачивают руки и парень боится, что их сломают.
Когда он пытается подняться, что-то с силой опускается ему на затылок и последнее, что он видит - испуганные синие глаза.

Дин сидит перед кузней, замазывая ожог на ладони. Парень со злостью размазывает по покрывшейся волдырями ладони мазь, досадливо поджимая губы. Он уже ненавидит своё решение жениться. Кейт - настоящая дьяволица, закатывающая истерики из-за каждого встречного, не принимая во внимание ни пол, ни возраст. Да ещё и плеснула молоко на заготовку, которую пришлось срочно спасать. Жаль только, кожа не может вынести температуры плавления металла. Мимо проходят солдафоны, и охотник презрительно кривится, рассматривая слишком уж задранные носы каких-то задохликов. Но через мгновение, его будто пихают в плечо и он поднимает голову, рассматривая в нескольких метрах от себя молодого человека, с синими глазами, цвета летнего неба. У Дина возникает чувство, будто ветер ластится к его рукам, раздувая ткань рукавов. Парень смотрит на него, чуть грустно улыбаясь, будто с чем-то смирился. Охотник тряхнул головой, пытаясь отогнать мерзостное ощущение, которое липким сиропом стекает по спине. Через мгновение к нему подходят совсем близко, беря его пострадавшую ладонь в руки. Холодные пальцы начинают медленно и осторожно втирать мазь, и, кажется, будто порыв ветра заглушает сдавленный шёпот. От чужой макушки пахнет солнцем, пылью и травами, это всё чуть горчит на языке. Когда молодой человек отстраняется, Дину кажется, что он потерял что-то важное и ценное, ради чего жил всё это время. Ветер снова будто толкает в плечо, и он вспоминает зелёный луг, над которым носится ветер, насмешливый шёпот духов, синие глаза, в которых для него заключен весь мир, со своими тайнами и мягкие поцелуи под палящим солнцем. Только потом он вспоминает свой страх и смех толпы, боль от сломанных рёбер и ещё большую боль в груди, от того страха, который он видел в глазах Каса.
- Кас!
Парень бросается в след шаману, хватая его за руку, утягивая в кузню и захлопывая дверь. Без солнечного света чужие глаза стали темней, а в глубине зрачка всё так же танцует пламя, дразня искрами.
- Прости, Кас, прости. – Шепчет Дин, судорожно сжимая шамана в объятьях, почти сразу отстраняясь и обхватывая чужую голову ладонями, всматриваясь в счастливые глаза, целуя улыбающиеся губы. Молодому человеку кажется, что он не сможет его отпустить, но парень сам отстраняется, грустно улыбаясь.
- Кас.
- Мне нужно уйти, Дин. Ты знаешь.
- Не смей! – охотника начинает трясти при мысли о том, что он снова должен его потерять. – Ты – моя жизнь и мой воздух, не смей меня лишать этого!
- Дин. Но…
- Нет… Дай мне час и мы уйдём.
Дин утянул шамана в глубь кузни, усадив за стол, а сам начал перерывать шкафы, чуть ли не выворачивая ящики, пока не нашёл пластину серебра. Раздув меха, парень выдохнул. Он успеет.
Через час Дин устало прижался к Касу. Он всё же успел. Шаман ласково взъерошил его волосы, касаясь виска губами. Молодой человек улыбнулся, отстраняясь и осторожно беря чужую руку в свою, надевая на безымянный палец простенькое серебряное колечко.
- Прости, что такое простое. Времени было слишком мало. – Оправдывается охотник, отводя глаза. Только Кас улыбается.
- Этого даже слишком много, Дин.

Они петляют по улицам города, стремясь быстрее добежать до ворот, чтобы исчезнуть, только прямо перед ними ворота закрывают.
- Какого чёрта? – Дин осторожно оттеснил шамана к себе за спину, прикрывая от нескольких солдат.
- Дин, не хорошо бросать невесту. – Раздаётся укоризненный голос откуда-то сбоку и охотник выдыхает. Кейт слишком предусмотрительна, раз даже своего скептика дядю она смогла убедить «присмотреть за ним».

Их выталкивают на главную площадь с виселицей, где стая ворон взмывает вверх, слетая с клеток, в которых были когда-то запаяны живые люди, а сейчас там лишь груда костей с остатками плоти. Запах пыли мешается с запахом разлагающей плоти и охотник недоумённо оборачивается, натыкаясь взглядом на несколько свежих клеток с телами. У трупов вороны уже успели выклевать глаза и принялись за всё остальное. Кас стоит рядом, прижимаясь плечом, неуверенно оглядываясь по сторонам. Он явно такого не видел раньше. Их подталкивают к виселице, когда Кейт замечает кольцо на пальце у Каса. - Мне ты никогда не дарил свои работы. – Горько замечает девушка.
Она подходит к шаману, хватая того за руку, выворачивая запястье, пытаясь содрать с его пальца тонкий ободок металла. Только парень закусывает губу, упрямо наклоняя голову и сжимая руку в кулак, не позволяя снять кольцо.
Кейт ругается, разъярённо шипит и требует снять с парня кольцо. Когда несколько солдат выкрутили руки шаману, с силой нажимая на локти, причиняя боль, пытаясь вывернуть запястья, чтобы пальцы разжались, Дин дёргается в сторону парня.
- Кас, отдай ей это кольцо! – Шаман смотрит на него испуганно, и мотает головой, отказываясь, почти сразу зажмуриваясь от боли. – Кас, отдай ей его. Я подарю тебе другое. Обещаю.
Охотник тихо и ласково говорит это парню, который всё равно упрямо мотает головой, дёргаясь на каждую новую вспышку боли.
- Ты ничего ему больше не подаришь! Когда вас вздёрнут, будет уже не до этого.
- Кас. Отдай. Я всё равно же подарю потом. Я не хочу, чтобы тебе делали больно!
Дин дёргается в сторону парня, и, кажется, он слышит треск ломаемых костей, и то, что его голос и голос Кейт переплетаются, напоминая шёпот теней, которые подарили им с Касом возможность каждый раз находить друг друга.
Ещё он видит, как у Каса на коже остаются следы от чужих пальцев, а запястье начинает опухать, приобретая синевато-красный оттенок. Через мгновение шаман дёргается, еле слышно застонав и разжимая руку. С пальца тут же сдёргивают кольцо.
Их толкают к ступеням, заставляя подняться, и Дин осторожно поддерживает шамана, насколько позволяет цепь. Кас даже не смотрит на него, низко опустив голову и рассматривая непрочные доски под ногами.
Пеньковая верёвка грубо трётся о кожу, падая на грудь из-за слишком большой длины. Охотник успокаивает сам себя, что скоро ему будет всё равно. Пока он снова не родится. И в этот раз он первым вспомнит Каса.
В последний момент Дин кидает взгляд на парня рядом, тихо шепча «Люблю», прежде чем под ногами пропадает опора, а шея ломается с неприятным хрустом. Кажется, он слышит ответное «Прости».

Сирена вопит, не замолкая, а над головой пролетают фашистские бомбардировщики. Дин сдавленно матерится, подгоняя новобранцев, пока не слышит шум откуда-то сбоку и детский плач. Через мгновение до него доходит, что где-то там детская больница, и хоть это и не его дело, он сворачивает туда, отдав приказ сержанту увести молодняк. Парень оглядывается, прислоняясь к стене, когда мимо пролетает ещё один самолёт.
Добежав до детской больницы, он замирает, смотря на то, как из бомбоубежища выходит молодой врач, оглядываясь и прикрывая двери бомбоубежища, распахивает дверь больницы, заходя внутрь. Через несколько минут он вынес на руках маленькую девочку, которая вцепилась в его одежду, сжавшись в комок. Узнав врача, парень чувствует, как заходится его сердце в рваном ритме. Он знал, что совсем рядом, но не думал, что найдёт своего шамана.
- Кас!! – Дин поправляет винтовку на плече, подбегая ближе. Над головой проносится самолёт и где-то неподалёку слышится взрыв.
- Дин? – парень смотрит испуганно и недоумённо, прижимая ребёнка к себе ближе. Пока, опомнившись, не стукнул носком ботинка по стальной двери. Молодая медсестра, распахнувшая дверь, испуганно ойкнула, при виде незнакомого человека, но увидев доктора, тут же взяла себя в руки, принимая девочку.
- Ещё не хватает Одри и Эндрю.
- Они у нас ведь…
- В другом крыле. – Виновато шепчет девушка, прижимая ребёнка к себе. Дин краем глаза замечает, как из-за её юбки выглядывает мальчик лет пяти. У него перебинтована голова и на одном глазу марлевая повязка, и из-за всего этого очки сидят немного криво. Парень ободряюще ему улыбается, но тот лишь испуганно вцепился в некогда белую юбку, прячась совсем.
- Я их приведу. – Понятливо кивает Кас и помогает закрыть тяжёлую дверь.
- Я могу помочь?
Охотник пристально смотрит в синие глаза, которые как никогда серьёзны, а на лбу, между бровями, пролегла небольшая морщинка. Её хочется разгладить, и молодой человек неловко улыбается, сильнее стискивая пальцы на холодном металле оружия. Что-то не так.
- Не знаю. – Беспомощно отзываются в ответ, смотря на пролетающий самолёт.
- Двоих ты сразу не унесёшь. – Кас виновато улыбается уголком губ, неуловимо пожав плечами, и Дин понимающе улыбается в ответ. – Пошли скорее.
Когда они подбежали к дверям, совсем рядом падает бомба, разворотив дорогу, превращая бетон в крошево. Шаман только нахмурился сильнее, пихая Дина внутрь и закрывая дверь, будто это могло как-то помочь. Сирену всё не выключали, а взрывы становились интенсивнее. Желтоватое пятно чудом сохранившегося и горящего фонаря кидало причудливые тени, сквозь стекло окон. Парень поёжился, переводя взгляд на маячившую впереди спину шамана. Тот периодически останавливался, пытаясь выбрать один из коридоров, которые, казалось, петляли, стараясь запутать.
- Нам туда. – Кас кивнул на дверь, в конце коридора, и первым побежал к ней, распахивая настежь. Уличный свет едва позволил разглядеть фигуру малышей в дальнем углу. Мальчик прикрывал собой дрожащую девочку, обнимая поверх ночнушки. Совсем рядом прогремел взрыв и по стене пошла трещина, осыпая детей цементом и побелкой. Шаман рванулся к малышам, подхватывая мальчика на руки, дожидаясь, пока Дин возьмёт Одри на руки.
- Бежать сможешь? – дождавшись утвердительного кивка, Кас криво улыбнулся. – Не останавливайся, Дин.
Ему часто приходилось бежать, когда рядом падают бомбы, среди узких улочек, которые петляют. Но он впервые бежал по больнице, где каждый коридор похож на предыдущий, и из-за этого создаётся ощущение бесконечности. А ещё ему кажется, будто из-за каждой двери, на тебя кто-то смотрит. Улыбается и зовёт за собой, молит о помощи. Охотник крепче прижал к себе девочку, слыша, как в коридоре, который они пробежали минутами двумя раньше, рушатся стены из-за слишком близко упавшей бомбы. Кас оглядывается на мгновение, будто пытается удостовериться и кивает, продолжая бежать. Когда они выбегают в главный холл, Дин готов молиться кому ни попадя, что он прошёл этот ад. Над головой раздался свист, какой бывает при падении бомбы, и парень хватает доктора за локоть, отталкивая к стене.
Когда Дин очнулся, то почти сразу сдавленно застонал, сжимая девочку чуть сильнее. Их не совсем удачно придавило обвалившейся противоположной стеной и частично потолком. Резко обернувшись, парень посмотрел на бледного Каса, который крепко прижимал к себе мальчишку.
- Кас. – Хрипло позвал охотник, пытаясь протянуть руку, и с ужасом понимая, что в данный момент не может, она будто не своя. Радовало только то, что шаман пошевелился, чуть разжимая руки и с тяжким стоном приподнимая голову. – В порядке?
- Д-да… Голова болит и ноги зажало. – При попытке пошевелиться парень констатировал ещё и перелом, бегло осмотрел детей, которые испуганно цеплялись за одежду. Дин хмыкнул, когда через несколько минут раздался крик. Девушка явно не могла представить, что стряслось с доктором, пока Кас не подал голос, рассматривая разбитое окно над головой.
- С вами всё в порядке?! – медсестра подлетела к окну, пытаясь сделать хоть что-то.
- Почти. – Шаман усмехнулся. – Мэгги, не могли бы вы вынуть остатки стекла и забрать детей? Причём, как можно скорее.
Дин прикрыл глаза, вслушиваясь в беспокойный шёпот ветра и крик сирены. Это всё ему напоминало о баньши, которая убивала звуком своего голоса. Девушка споро вынимала остатки стекла из рамы, каждый раз вздрагивая, когда где-то раздавался взрыв. Забрав детей, девушка замерла.
- А вы?
- Мы остаёмся. – Дину послышалась какая-то горькая усмешка в чужом голосе. – Капитан тонет вместе с кораблём. Поспешите в бомбоубежище.
Взрыв снова прогремел совсем рядом, заставляя медсестру вздрогнуть и чуть ли не потащить детей за собой.
- Знаешь, я не так представлял себе нашу встречу. – Охотник сдавленно выдохнул.
- А как? – Синие глаза смотрели устало и обречённо.
- Хотя бы лес, или ботанический сад. Но никак не руины взорванной больницы. – Мгновение помолчав, парень хрипло прошептал. – Что изменилось, Кас? Ты ни разу даже не…
- Прости за кольцо… я не смог сохранить твой подарок. – Смотря на виновато прячущего лицо Каса, Дин хрипло рассмеялся.
- К чёрту эту безделушку! Я же сказал, что подарю другое.
- Но оно было твоим. Ты сделал его для меня. А я не смог…
- Я до сих пор помню синяки, которые тебе оставили. – Глухо проговорил парень, пристально смотря в глаза напротив, ища там блеск звёзд и пламя огня. – Я чуть с ума не сошёл, когда видел твою боль, из-за какой-то полоски металла.
- Дин, прости… - сдавленно прошептал шаман, вытирая щёки. Молодой человек выдохнул, ласково улыбаясь. Он впервые видел, как Кас плачет, да ещё и из-за такой причины.
- Какой же ты глупый. – Охотник и сам не ожидал, что сможет поднять руку, протягивая её к чужому лицу, вытирая слёзы. – Когда выберемся, я подарю тебе кольцо, лучше прежнего.
- Лучше не будет. – Тихо отозвались в ответ. - И мы не…
Дин поднял голову, пытаясь посмотреть в окно. Сквозь плотные облака любопытно заглянули звёзды и он увидел тусклое сияние двух самых важных звёзд, прежде чем их опять скрыло тучами. Кас прижался щекой к его руке, тихо что-то напевая, прикрыв глаза, и парень улыбнулся.
Когда-то давно, колыбельная у костра под звёздным небом и стрёкотом сверчков, с еле слышным шёпотом духов. Сейчас вместо костра у них бетонные стены, и крошево цемента, звёздное небо заменяет полуразваленный потолок с трещинами, а сверчков заменила сирена. Звук самолёта не похож на шёпот духов.
Кас прикрывает глаза, сжимая чужую ладонь в своей, прислушиваясь к шуму.
- Найдёшь?
- Обещаю. – Шепчет Дин, чувствуя, как привычно затягивает в марево сна, чтобы больше не проснуться в этой жизни.

Дин улыбается, щурясь на яркое солнце, чувствуя, как припекает спину его малышка Импала. Солнце медленно скользит к горизонту, покрывая всё золотисто-оранжевой краской, и дерево что-то тихо шепчет почти над самым ухом.
Парень вздыхает, смотря на часы. Звёзды не могли обмануть и Кас где-то здесь. Если не выскользнул через другой вход. Ещё минут двадцать проходит в нетерпеливом ожидании, пока из дверей больницы не выходит шаман, ерошащий собственные волосы. Охотник выдыхает, он же просил его так не делать ещё со времён ношения в этих самых волосах перьев. Так он и послушался, судя по всему.
- Кас! – почти тихо зовёт парень, отступая от машины, чтобы его было видно. Молодой человек резко останавливается, неверяще рассматривая его, а потом бросается через дорогу, и Дин благодарит Богов за то, что на дороге нет машин, и сам себе делает напоминание о том, чтобы отвесить профилактический подзатыльник своей второй половинке.
Шаман замирает в нескольких шагах от охотника, чуть наклоняя голову, рассматривая его, осторожно протягивает руку, касаясь щеки, будто до конца не верит, что тот и правда нашёл его.
- Глупый. – Молодой человек ласково улыбается, прижимаясь к чужой ладони, чувствуя, как загнанно бьётся сердце и тянет глупо и влюблено улыбаться.
- Сам дурак. – Обиженно заявляют в ответ, пытаясь убрать руку но Дин перехватывает её, губами касаясь холодных пальцев, пытаясь согреть, как раньше.
- Надеюсь это не обручальное и моя ревность беспочвенна. – Хитро шепчет охотник, взглядом указывая на браслет из ниток на запястье. – В противном случае – будут жертвы.
- И это ты меня называешь глупым. – Фырчит Кас в ответ, улыбаясь, чуть прищурив глаза, в попытке скрыть блики пламени и серебро звёзд.
- А ты опять врач. Не надоело?
- Нет.
Дин тяжко вздыхает, доставая из кармана тонкое колечко из серебра, надевая парню на безымянный палец, чуть сжимая чужую ладонь в своей.
- Я обещал подарить тебе кольцо. Прости, что не то, но я не смог его найти.
Ему солнечно улыбаются в ответ, подаваясь вперёд и утыкаясь носом в шею, прижимаясь, как раньше.
– Хотя и от парных обручальных браслетов я тоже не откажусь. – Выдыхает охотник в тёмную макушку, слыша насмешливое хмыканье и вдыхая привычный запах трав. Теперь всё точно будет хорошо. А ещё он уверен, что на небе ярко сияют две звезды, совсем не думая исчезать.

Примечания о Богах

ДСОНОКВА, КАЛИ-АХТ, ИШКУС
Имен у этого сверхъестественно существа несколько: у индейцев племени Квакиутль он, вернее, она -- Дсоноква, у Сасквачеван -- Кали-Ахт; а у Маках -- Ишкус. Но, не смотря на различие имен, у всех этих мифологических персонажей единый образ. И Дсоноква, и Кали-Ахт, и Ишкус -- одно и то же мифическое лицо -- гигантская людоедка с крепкими когтями ярко-медного оттенка. Индейцы верили, что, как только сгущаются сумерки, она появляется из пепла и начинает бродить по лесам с большой корзиной за спиной -- не позавидуешь путнику, по глупости заблудившемуся в лесу. Дсоноква таких ротозеев выслеживает, хватает, бросает в свою корзину и уносит в непроходимую чащу. Еще она может заманивать путников в болота. Дсоноква в таких случаях тихонько посвистывает, и человеку кажется, что он слышит никакой не свист, а пение девушки. Тут-то его и поджидает трясина. Но если это адское создание застать врасплох за поеданием человеческого мяса, то на нее упадет невидимая сеть. И как только это произойдет, человек должен немедленно поджечь Дснокву. Она превратиться в пепел и развеется по ветру тучей москитов. Смельчаки же могут попытаться выудить из Дсноквы тайны ее несметных богатств.

ИТХАКВА
Наверняка многие видели фотоснимки, на которых запечатлены люди, замерзшие от холода. Ежели бы их удалось увидеть коренному жителю Северной Америки того времени, то он обязательно связал бы такие жуткие смерти с проделками злого демона Итхаква. Искаженное лицо, агония в глазах и иней на коже -- явный признак поцелуя этого сверхъестественного существа. Во многих легендах североамериканских индейцев есть масса описаний подобных смертей, и все они без исключения связаны с Итхаква. Индейский народный фольклор одарил демона Итхаква и другими, не менее звучными, именами. Итхаква, он же -- Бог Белого Забвения, Бог Белой Тишины и Бегущий Ветер. Но, вообще же, Итхаква -- грозный дух, поедающий людей . Индейцы верили, что этот демон управляет холодом и снежными бурями. Поэтому никто из них не рисковал выходить из вигвам, когда дул пронизывающий ветер и крепчал по-особенному жестоко мороз.